Чукотка

Мальчик подошел к ней ближе и стал гладить ее по голове. Собака продолжала скулить. Рультынкеу взял ее голову в обе руки и носом уткнулся в собачью морду. Он то отступал от нее, то снова прикасался к ней. Затем Рультынкеу крикнул:

- Отец! А собака больна. Может быть, ее оставить дома?

Рагтыыргын посмотрел ее сам.

- Верно. Она больна. Отстегни ее.

В упряжке осталось одиннадцать псов; они стояли спокойно и умными глазами следили за хозяевами.

Все жители стойбища, от мала до велика, высыпали из яранг, и мы выехали на культбазу под многолюдный шум и гам.

В дороге я спросил отца Рультынкеу:

- Почему же детей не помазали?

- Коо! - воскликнул он испуганно. - Должно быть, забыли.

- Ну и ничего, Рагтыыргын! Я думаю, что шаманы все вас здорово обманывают. У нас, на Большой Земле, шаманы тоже раньше обманывали народ, но теперь их прогнали. И жизнь стала много лучше. Они не работали, зато много ели.

Чукча не без робости выслушал эти дерзкие мысли: ведь шаман может узнать, о чем они разговаривали.

Я чувствовал, что Рагтыыргын не может не поверить мне. Он видел сам, что к его ребенку относятся действительно хорошо.

Выслушав меня, он тихо сказал:

- И у нас шаманы имеют много пищи. Им приносят охотники лучшее мясо и лучшие меха.

- А работают они меньше? - спросил я.

- Мало работают. Сильные шаманы совсем не работают. Они только бьют в бубен, зовут моржей к нашему берегу, людей лечат.

- А вот Ленин, о котором я рассказывал, говорил, что не нужно давать пищи тем, кто не работает. У нас очень много было шаманов и очень богатых людей, на которых работал народ. Богатые распоряжались бедными людьми и даже продавали людей, как вот вы собак продаете в другое стойбище.

- Какомэй! - удивился Рагтыыргын.

- Богатые жили в хороших ярангах. А когда Ленин сказал всем работающим людям: "Довольно работать на них", - все его послушались и прогнали богатых и шаманов. Богатые очень рассердились, как раненые медведи, хотели драться, но их побили. Тогда они говорили, что без них все работающие люди пропадут, а шаманы, которые были их приятелями, говорили, что когда работающие люди умрут, то там, наверху, им будет очень плохо. Ленин сказал, что все это они врут, и их прогнали навсегда.

- Какомэй! Наверно, Ленин был очень сильный, большой человек, - сказал Рагтыыргын.

Я ему рассказал, в чем заключалась сила Ленина и почему его слушали.

Рагтыыргын задумался.

После короткого молчания он посмотрел на небо.

- У нас там, - сказал он, показывая на небо, - плохо и тем, которые не имеют детей.

Чукчи представляют себе загробный мир как отражение земного. Только на том свете значительно лучше. Там есть яранги, очень много тюленей, моржей, белых медведей, оленей и табаку. Табак там покупать не надо, а кури сколько хочешь. Есть там большое-большое озеро. На берегу этого озера сидит бессмертная старуха. Как только человек умрет и в горах его труп растерзают звери*, человек этот приходит к озеру, и старуха спрашивает его: были ли у него дети или нет? Если были, то старуха впускает его в хорошие яранги и он там живет со всеми людьми, которые умерли раньше. Если же у человека детей не было, старуха топит его в озере.

[Чукчи не хоронили покойника, а выбрасывали труп на съедение зверям, воронам, чайкам.]

- Вот так нам рассказывали старики, - закончил Рагтыыргын.

Мы подъехали к культбазе. Здесь уже стояло много нарт. Вскоре прибыла и старуха Панай.

ПАНАЙ ПРИСТУПАЕТ К РАБОТЕ

Школьники съехались почти все. Недоставало Вакыргына и Тает-Хемы из стойбища Яндагай и двух из стойбища Аккани: Рультуге-первого и Рультуге-второго. Однако чукча Паркок из Яндагая специально приехал известить, что яндагайские дети задержаны до приезда с гор старика родственника, старик хотел повидать детей в яранге.

Между тем, когда все дети уехали на культбазу, Вакыргын и Тает-Хема затосковали. Их совсем не интересовал старик, им хотелось вместе с другими учениками быть на культбазе. Они, и в особенности Тает-Хема, настояли на немедленной отправке их в школу.

Все дети явились возбужденные, веселые, как в собственный дом. Довольство и радость сияли на их лицах. Дети переоделись в чистые костюмы.

Даже у Лятуге появилось праздничное настроение. Отсутствие ребят в школе его угнетало. Ему уже надоело жить одному в этой огромной яранге, где не было даже мышей.

Теперь, довольный возвращением детей, он суетливо бегал по комнатам. Он с радостью выполнял любое поручение, от кого бы оно ни исходило, - от учителя или ученика. Множество ребят, большое оживление веселили его.

Ребята на сей раз чувствовали себя настоящими хозяевами. Одно их омрачало: спальни оказались закрытыми на ключ, и до самого отхода ко сну дети не могли побывать в своих уголках.

Теперь все наше внимание было уделено Панай. Ей предоставили отдельную комнату, дали новую меховую кухлянку, платье и даже... белье.

Нашу кухлянку, в отличие от своего мехового комбинезона, она могла снимать в любое время, не разуваясь для этого предварительно.

Ей был смешно так одеваться, но что поделаешь с таньгами! Об их причудах она уже наслушалась.