Чукотка

Со всего побережья в точно назначенный срок ехали ученики. Это была уже большая победа северной школы, всей советской власти на Чукотке. В единственную среднюю школу съезжались ученики почти со всего побережья южной части района.

Учителя, врачи, все работники культбазы высыпали на берег встречать своих питомцев.

Часто бывая на Чукотке, я привык ко всяким неожиданностям. Но то, что творилось на берегу сегодня, было, пожалуй, самое необычное из всего виденного мною.

Ученики прибыли все до одного. Даже немного больной ученик седьмого класса Ктуге не пожелал остаться и прибыл вместе со всеми.

Учеников было около сотни: юноши, девушки и карапузы-первогодки. С каждым из них - два-три провожающих родственника. Здесь были люди самых различных возрастов. Казалось, что все жители Чукотки в этот день переселились на культбазу.

И странное дело: малыши в точности напоминали по своему внешнему виду тех самых пугливых ребят, которые когда-то приехали к нам впервые. Разница была лишь в том, что все они уже острижены. И настроение их было иным. Они держали себя важно и так же, как шести- и семиклассники, кричали:

- Драствуй!

Старшие ученики явились с чемоданами, которые они сами тащили в знакомое здание интерната. Все чемоданы - одной "марки". Это фанерные ящики, обтянутые тюленьими шкурами. На каждом замочек. Глядя на замочки, которых в чукотских хозяйствах нет, можно было подумать, что это дурная сторона цивилизации. Но нет! Замочки висели у них для того, чтобы чемоданы сами не раскрывались. А кроме того, что же это за чемодан без замка? Без замка он будет просто ящиком, а все они стремились обзавестись именно чемоданами!

В интернате было если не совсем вавилонское столпотворение, то во всяком случае нечто похожее на него. Школьники спешили сдать свои чемоданы в кладовую интерната.

Таграя среди них не было.

Таграй, Ульвургын и еще какие-то люди стояли на берегу. Таграй очень оживленно что-то рассказывал им.

- Сейчас, сейчас! - ответил он на мой оклик.

Таграй тряс руку какому-то парню, а тот кивал головой.

Подхватив свой чемодан, Таграй вместе с Ульвургыном направился к интернату.

- Ты знаешь, - сказал мне Таграй, - объяснял все Тмуге, как надо ухаживать за машиной. Правда, он знает уже, но при расставании надо было еще сказать. Очень много значит - при расставании сказать. При расставании слова сильные. Они запоминаются лучше.

Вскоре все ученики заняли места в столовой. Их родственники толпились в коридоре, стараясь заглянуть в открытую дверь.

- Какая хорошая раньше была школа! Теперь хуже, - со вздохом и в то же время добродушно посмеиваясь, сказал Ульвургын.

- Почему?

- Раньше вместе с учениками сажали и нас за стол, а теперь... - и он развел руками, вытянув физиономию.

Ульвургын отлично понимал, почему теперь родителей не приглашали за стол: он видел сам, что не было ни одного свободного места. В этом шутливом упреке я почувствовал его особенно хорошее настроение.

Едва ученики разместились за столами, как в коридоре что-то крикнули.

Ульвургын тотчас вышел на улицу, оглядел кругом небо, посмотрел на море и сказал:

- Домой, домой!

- Почему так скоро, Ульвургын? И волна сейчас за мысом.

- Ничего. Одна шкуна впереди, другая сзади. Вельботы в середине. Надо прорваться сегодня, а то застрянем здесь. Охотиться надо. Моржи уйдут кого стрелять будем?

Он поспешно вошел в интернат и крикнул:

- Тагам, тагам!

Люди сразу побежали на берег, ученики тоже повскакивали с мест, и столовая вмиг опустела.

- Сумасшедшие, а не люди! Остынет же все! - выйдя в столовую, сказала повариха.

Медлительный по натуре народ в моменты крайней необходимости проявлял исключительную подвижность. Все торопливо садились в вельботы и, согнувшись, помахивали руками.

Один карапуз стоял на берегу, махал ручонкой и вдруг, приложив кулаки к глазам, начал реветь. Словно по сигналу, заплакали все первогодники. Они пустились в такой рев, что совсем не слышно стало голосов с вельботов. Старшие ученики бросились уговаривать их.

Лишь Таграй, стоя почти в воде, глядел на "Октябрину". Ветер подул из залива.

Из выхлопной трубы "Октябрины" с треском вылетел кольцеобразный дымок. Потом послышалась частая дробь, и шкуна зашевелилась.

- Молодец, молодец! - крикнул Таграй, махая руками. - Ловко пустил машину. Лучше, чем я.

И, сам не замечая того, шагнул дальше в воду.

Распустив паруса, флагманская "Октябрина" пошла вперед.

Застучали моторы в вельботах, и вслед за ними вышла черная "Чукотка".

О ЧЕМ МЕЧТАЛИ УЧЕНИКИ И КОЛХОЗНИК ГАЙМЕЛЬКОТ

За несколько лет, проведенных в школе-интернате, ученики привыкли к культурной обстановке. То, что в первый год им казалось смешным и ненужным, теперь стало необходимым.

Перед началом учебного года в стойбище все чаще и чаще поговаривали о школе. Ученики теперь стремились в школу. Желание учиться у них было огромное. Но не только это: им хотелось скорей приехать в школу, чтобы посидеть за настоящим столом, поспать на кроватях и помыться в бане.

В ярангах была уже потребность писать - а стола не было; в ярангах хотелось жить при естественном свете - и его не было.