Чума демонов

Моя речь глупо оборвалась. Мне — и Феликсу — пришлось многое сделать, чтобы создать впечатление, что я сладко дрых у себя в номере. Теперь я пришел сюда и сам сообщил Джулиусу, что, пока его ищейки радостно отдыхали у меня на пороге, я покинул город, угнал алжирский командный автомобиль и оставил в нем сверхсекретное оборудование, которое одолжил мне Феликс.

— Генерал Брэвэй, в этом здании есть свободные комнаты, — сказал Джулиус. — Не обязательно возвращаться в гостиницу. Можете расположиться здесь...

Я поднял руку и глупо улыбнулся, это вышло естественно. Я почувствовал себя таким же обманщиком, как и тот, кто ищет в кармане бумажник, но не ощущает там ничего, кроме бедренной кости.

— У меня запланирована еще пара встреч, — выдумал я, — и надо проработать несколько документов. К тому же мне надо привести в порядок записи... — Я открыл дверь. — Может, я заскочу утром?

Джулиус шел ко мне с выражением, для которого человеческое лицо никогда не было предназначено. Хороший солдат всегда знает, когда пора бежать.

Я захлопнул дверь, глядя на квадратное лицо с тонкими напряженными губами, помчался в сторону лифта, пробежал мимо и бросился к лестнице. За спиной я услышал громкий стук и топот ног. Я оказался на лестничной площадке, заваленной окурками, и понесся вниз, пролетая по пять ступенек за раз. Сверху я все еще слышал Джулиуса, он не догонял, но и не отставал.

На бегу я пытался представить план гаража. Вход в лифт был в середине стены, слева от него находилась еще одна дверь. Машину я оставил в пяти метрах от лифта, значит, она слева от выхода...

Мне нужно было больше времени. Существовал способ спускаться гораздо быстрее, надеюсь, мои ноги его выдержат...

Я пробежал по второй площадке, чуть повернул влево, напряг ноги и прыгнул, держа левую выше правой. Я приземлился под углом и проскользил, словно оказался на лыжном склоне. Ухватившись за перила на следующей площадке, я быстро развернулся и снова прыгнул.

Дверь была прямо передо мной. Я распахнул ее, вбежал в гараж и захлопнул дверь. Тут была крепкая защелка. Я дернул ее и услышал громкий щелчок, когда выступ вошел в паз. Возможно, теперь мне хватит времени...

Я бросился к машине, рывком открыл дверцу...

В тяжелую металлическую дверь пожарного выхода что-то оглушительно ударило. Я забрался на сиденье, топнул ногой по стартеру и увидел, как из-под машины полетела пыль. Раздался еще один мощный удар в бронированную дверь. Я обернулся, увидел, как дверь содрогнулась, затем, — что было невероятно, — выгнулась...

Металл со скрежетом разорвался. Из дыры с рваными краями вылезла рука, нащупала защелку и оторвала ее от двери, словно та была сделана из мокрой бумаги.

Машина на воздушной подушке уже оторвалась от пола, я полетел назад, из раскрытой двери выбежал Джулиус и понесся ко мне.

Я повернул руль в другую сторону и включил обе турбины на полную мощность, машина рванулась и врезалась в грудь Джулиуса с таким ударом, словно я налетел на столетний дуб. Генерала потащило вперед. Его пальцы скользнули по капоту, и на хромаллое появились глубокие борозды...

Затем машина с грохотом ударилась в каменную стену и вызвала град падающих обломков. Через пыль я увидел, как Джулиус поднял руку и ударил по смятому металлу так, что весь корпус содрогнулся. Раздался стон рвущегося железа, затем — оглушительное дребезжание, когда турбины начали останавливаться. Машина рухнула вниз с костоломной тряской. В полубессознательном состоянии я вылез из командирского автомобиля и уставился на покрытую пылью голову и плечи генерала Джулиуса, зажатые между разбитой машиной и стеной, одна его рука была откинута, другая продиралась в сердце двигателя.

Я услышал какие-то голоса, повернулся и увидел в открытых воротах гаража группу местных жителей и пару бледных европейцев с округлившимися глазами. Еще не придя в себя, я обошел разбитую машину, открыл дверь припаркованного рядом «Моноджага» и переложил туда костюм с генератором поля.

Взяв из кармана костюма нож, я подошел к грузовому отсеку «Турбокара» и открыл крышку. Меня окатило волной невыносимой вони, исходящей от тела страшного существа. Я стиснул зубы и резанул по длинной, тонкой шее. По прочности кожа напоминала корень дуба. Я увидел заостренное ухо, почти полностью закрытое грубой шерстью. Я оттянул его и принялся работать острым ножом. Из разреза выступила коричневатая жидкость. Любопытные зеваки забрасывали меня вопросами. С силой рубанув ножом, я отделил ухо от головы, сунул его в карман, развернулся к «Моноджагу», запрыгнул внутрь и завел двигатель. Затем сдал назад, вывернул колеса и выехал на боковую улицу. В зеркале я увидел, как толпа осторожно двинулась вперед.

* * *