Чума демонов

— Возможно, так и было, но он, разумеется, модифицировал свое тело, чтобы работать с этими существами. Это могло понадобиться для ведения дел изо дня в день...

— Каких еще дел — воровства мозгов?

— Задумайся на секунду: мы знаем, что они проникли в ООН, и чутье подсказывает, что мы найдем их и в других местах. Судя по скорости, с которой они работают, у них явно большая, отлично интегрированная сеть операций и методов, гораздо более гибкая, чем у нас.

— Тут пять миллионов людей, Феликс, пятьдесят разных государств. Я видел только двоих этих сверхлюдей.

— Верно. Но говорят, что на каждую крысу, которую ты видишь на скотном дворе, еще сотня где-то прячется. — Он казался почти радостным. — Мы сами по себе, Джон. Нам нельзя звать на помощь.

— И что нам делать? Мы отсиживаемся под тридцатью метрами укрепленного бетона с большим запасом еды, выпивки и кассет с три-Дэ фильмами, — но с таким же успехом мы могли бы сидеть в клетке.

Феликс поднял руку.

— У нас есть ресурсы, Джон. Это убежище было спроектировано, чтобы вмещать в себя самый полный набор современных устройств для определенных направлений исследований и тестов. Мы кое-что узнали об этих существах — они не подозревают, что нам известно. Я уверен, они ломают голову над твоими непонятными появлениями и внезапными исчезновениями ничуть не меньше, чем мы пытаемся понять их возможности. Мой яд убил одного, от остальных ты ускользнул. Теперь мы кое-что знаем о природе врага и можем начать разрабатывать методы противодействия.

— Вдвоем?

— Я вовсе не имел ввиду, что враг контролирует все, Джон. В этом нет необходимости. Пара ковбоев может управлять довольно большим стадом скота...

— Зачем нами вообще управлять? Не проще ли окружить нас, вырезать мозги и так и оставить?

— На это есть масса причин. Охрана природных ресурсов, легкость добычи... и, возможно, мы не такие уж и безобидные, если знаем, что происходит. Скот иногда тоже может затоптать насмерть...

— Так... И что нам делать?

— Покинем Тамбулу. Вернемся в Америку, свяжемся с парой людей, которых знаем лично. От Барнетта, например, я бы держался подальше, но есть с десяток надежных человек. Потом мы создадим организацию по борьбе с чудовищами, вооружимся, раздобудем оборудование и затем... ну, там посмотрим.

— И как нам выбраться из Тамбулы? Кажется, в этом пункте наш план и разваливается.

— Боюсь, никто не увидит, как наш старый друг Брэвэй покидает эти берега, — с серьезным видом сказал Феликс. — Думаю, ему придется исчезнуть точно так же, как врачу ООН майору де Салле, а Г.Д. Браун, арендовавший тот же дом, пропадет через пару дней.

— За фальшивой бородой и коричневыми контактными линзами?

— Обойдемся без таких грубых методов, мой дорогой друг. — Феликс радостно потирал руки, собираясь претворить свои планы в жизнь. — Ты пройдешь полный курс того, на что мне не хотели давать подопытных свинок... до этого момента. У тебя будет иной цвет волос — саморегенерирующийся, — другой цвет глаз с новым рисунком сетчатки, а также измененный в пределах пяти сантиметров рост, новые отпечатки пальцев и слепок зубов...

— Ничего из этого мне не поможет, если какой-нибудь любопытный таможенник решит покопаться в моих грязных носках и найдет это ухо. А это наша единственная улика.

— Не бойся, Джон. Ты не останешься без средств защиты. — У Феликса в глазах появился радостный блеск. — Ты не просто станешь другим человеком, — я снабжу тебя ЛУКом. — Если на тебя налетит генерал Джулиус, просто сломаешь его пополам и пойдешь дальше.

Глава шестая

Я сидел на краю деревянного стула и слушал тихое гудение у себя в голове.

— Скажи мне, когда звук прекратится, — сказал Феликс.

Его голос, казалось, шел издалека, хотя я видел его в метре от себя, но через какую-то мглу, напомнившую мне о фотографии, снятой через марлю. Гудение стало еще тише и вскоре совсем пропало.

Я нажал на выключатель в руке. Размытый Феликс кивнул.

— Хорошо, Джон. Теперь попробуй пройдись — надо проверить, как работают твои новые мышцы.

Я расслабил мускулы, раньше отвечавшие за движения ушами, тем самым вернув моему слуху нормальную чувствительность. Затем попытался встать и подпрыгнул на метр.

— Полегче, Джон. — Феликс вышел из кабинки с пятисантиметровыми стенами из бронепласта. — Нас точно схватят, если будешь скакать, как кенгуру. Помни, чему я тебя учил.

Я с трудом удерживал равновесие, будто у меня к ботинкам были привязаны пружины.

— Я помню, — ответил я. — Боль отлично помогает все запоминать.

— Когда времени в обрез, это лучший способ.

— Каковы результаты теста?

— Очень даже неплохие. Ты держал семь сотых микробел на протяжении тридцати тысяч циклов. Как зрение?

— Словно бреюсь с запотевшим зеркалом. Я все еще вижу только черное и белое.

— Через некоторое время начнешь различать цвета. Твой зрительный центр тридцать лет привыкал к обычным шести цветами, он не может за одну ночь перестроиться на ультрафиолетовый спектр.

— А я не могу привыкнуть к ощущению, что вешу два грамма, черт побери! Я хожу на цыпочках, как босой парикмахер по горячему тротуару.