Чума с привкусом шоколада

— Почти прошло — там же вскользь попало. Даже когда заражённых ликвидировала, уже не болело.

— Ты за эту ликвидацию старшего сержанта получила? — сразу сделал стойку Ермолаев.

— Так точно, товарищ генерал-майор.

— Ну, правильно. Если с американцами разрулишь, от себя лычку добавлю, — усмехнулся он. — И сделаю я тебя, девонька, скоро нашим лицом анклава на всех переговорах.

— Почему? — испуганно спросила Звягина.

— Почему? Понравилась ты мне, — он внимательно посмотрел на неё. — Есть в тебе стержень. Я стольких людей видел — и плохих, и хороших, что гнильё или наоборот вижу с одного взгляда. И поверь, ты — далеко пойдёшь. Только моему оболтусу не верь — у него пока ветер в голове свистит.

— Пап!

— Сказал же, если что — пришибу. А то я не вижу, как у тебя слюни закапали.

— Нет у меня слюней! — покраснел Илья.

— Совсем? — усмехнулся отец.

— Слушай, хватит меня чморить, а!

— Товарищ генерал, меня отец так никогда не унижал, — заметила девушка. — Тем более, при посторонних.

— Что, решила встать на защиту кавалера? — усмехнулся Ермолаев. — А знаешь, Сергей, я их обоих отправлю вместе с Беловым. Он тоже кое-что кумекает, раз её слова перевёл. Потом взвод решил собрать, чтобы к юнармейцам попасть. Хрен с тобой! Дам тебе шанс! И попрошу лейтенанта-ротного дать тебе возможность проявить себя. С завтрашнего утра станешь сержантом во главе своих архаровцев. Но смотри мне! — погрозил он кулаком. — Всё, молодёжь, свободна.

* * *

Вика угрюмо шагала от пруда, ища глазами подполковника Белова — когда шла к пруду, видела, как он раздавал указания прибывшим военным. Генерал ей не очень понравился. И эта неприязнь была из-за отношения к сыну. Она вспомнила свои взаимоотношения, как с отцом, так и с дядей Колей — ни в том, ни в другом случае к ней так плохо не относились. Да и мальчишка не вызывал у неё неприязни, скорее даже наоборот — симпатичный, и не из тех гламурных или хамоватых молодых людей, что она видела прежде или как в случае с сыном бывшего мэра анклава танкистов.

— Вика, подожди! — мальчишка быстро нагнал Звягину. — Ты извини, что так получилось…

— А за что извиняться? — удивилась она. — Просто он тебя не любит, как отец.

— Понимаешь, раньше я был совсем другим…

— Хуже?

— Намного… отцу было постоянно некогда, а мать занималась только нарядами да подругами. Но когда мама умерла от заражения… в общем, папе пришлось серьёзно взяться за моё воспитание.

— И боясь, что ты опять выйдешь из-под контроля, он психологически тебя давит?

— Примерно так, — кивнул он.

— Неужели по-другому нельзя? Он что, не боится, что ты его уважать перестанешь?

— Ладно, проехали.

— Странные вы оба, — пожала она плечами. — Ладно, давай найдём Белова.

— Если его здесь нет, значит, он наверняка ушёл к себе. Андрея Валентиновича я хорошо знаю.

— Это где? А то тут сейчас всё смешалось…

— Пойдём, покажу.

Через несколько минут они нашли Белова, раздающего указания на первом блокпосту. Вика привычно доложила о приказе Ермолаева-старшего.

— Так, молодёжь, я понял. Теперь раскрою карты — сюда скоро прибудут американцы. Мне довелось с ними служить в Сирии и скажу, что это довольно сложные люди — менталитет у них другой. Я бы вас никогда бы не взял — кто знает, что от них можно ожидать, но так получилось, что замены вам нет. Поэтому приказываю быть предельно внимательными, ни на какие провокации не поддаваться, отвечать лаконично, ну и одеться соответственно. За Вику я спокоен, а тебе, Илья…

— Андрей Валентинович, генерал сказал, что Илья с завтрашнего дня тоже получит взвод юнармейцев.

— Вот как…. — он на минуту задумался — … ладно, мы сейчас пойдём к Анне Захаровой — получишь юнармейскую форму, а за сержантскими лычками обратись к зам по тылу. Потом отгладишь форму и сразу же составь список своего взвода. Всё понял?

— Так точно, тарщ подполковник.

* * *

— Олег, ты не сильно на сына наехал? — спросил у генерала Мочалов, когда юнармейцы ушли.

— Понимаешь, Мне некогда было заниматься его воспитанием и когда Лена заразилась и умерла… я получил избалованного юнца. В качалку я его сразу определил, теперь хоть немного на человека стал похож, а учёба… хрен его знает, Серёжа… так-то оценки у него нормальные, но это оценки, а как на самом деле, знает только он. Моя покойная супруга была пробивной — может и оценки завышали, зная, чей он сын. Я, может, и перегибаю слегка палку, но его сейчас нужно держать в ежовых рукавицах — от этого и мой авторитет зависит.

— Понимаю, — кивнул Мочалов.

— Ну, раз Илюха свою порцию ухи не доел, я за него прикончу, — улыбнувшись, Ермолаев пододвинул вторую тарелку. — Слушай, мы с тобой плавно стрелки на девочку перекинули и забыли о важном. Так что ты там говорил о посёлке?

— А! Точно! Так вот я против заселения Рябиновки…

— Знаешь, мы здесь без году неделя, а потому я тебя больше послушаю — ты местные реалии лучше всех знаешь. Раз говоришь, что лучше не надо, значит, так и есть. Сколько сейчас всего жителей в посёлке?

— Деревне, — поправил его Сергей.

— Нет, Серёжа, — покачал головой Ермолаев — тут деревней уже не пахнет. А ещё танкисты со дня на день прибудут.