Чума теней

Герт помогал вправлять плечо Бличу, Эрет пыталась привести в чувство Фейли, доктор Найрус профессионально спасал жизнь обезноженному ветерану. Кай, сидя на земле, придерживал голову, чтобы она не оторвалась окончательно, и ругался, а шесть человек лежали в разных позах, и души уже покинули их тела.

Со стороны приличных районов начал приближаться шум. Олэ не шелохнулся, пока разгулявшаяся компания не подошла на достаточное расстояние, чтобы понять, что здесь произошло.

Смолкли песни и пляски. Нарядные девушки и парни смотрели на трупы и раненого вампира со страхом. Но страшнее мёртвых им казался выживший.

– Что? – зло, намного злее, чем хотел, крикнул Олэ и обвёл убитых мечом, на котором повисла пропитавшаяся кровью лента мира с чьего-то колена. – Не видите, День Святого Гло отмечаем? С праздничком, дорогие человеки! Любви и Доброты во имя Гло Святого, мальчики и девочки! Любви и Доброты!

Немая, подавленная толпа начала пятиться назад, а затем рассыпалась ручейками убегающих.

Олэ подошёл к Найрусу.

– Как ветеран? Жить будет?

– Потерял много крови. Ничего не гарантирую, но вполне возможно.

– Зачем, дурак?! Зачем? Ну, что теперь скажешь вдове и сироткам лучшего друга? Теперь как будешь им смотреть в глаза? С гордостью? Мрази, тупые мрази, как же мне надоело спасать ваш проклятый род! Ты же воин, человек войны! Неужели в мирной жизни не нашлось лучшего занятия, чем охранять такую сволочь? Чем работать в таком постыдном месте!

– Н-не н-нужны, – ветерана бил озноб. – Н-ненужны н-наёмники в н-новой армии. Устал от войны. В борделе тихое место. Выгоняй зарвавшихся клиентов. Только и делов. Но много платят. Не осуждай.

– Запомни, – смягчив тон, сказал мечник. – Первая канава возле Грязной улицы. Сверху я положу мшистый камень. Там будут лежать деньги. Тебе и сироткам друга. Я оставлю всё. Всё, что больше платы за дальнейший путь.

– Он вряд ли запомнит, у него шок, – вздохнул Найрус. – Я удивлён, что он вас вообще понимает и отвечает вам.

– Так найди где записать и положи ему в карман!

– Я не уверен, что он умеет читать.

Мечник опять пришёл в ярость. Он начал кричать, поворачиваясь то в сторону гнилых домов, то в сторону богатых районов.

– Что вы делаете, братья-человеки! Для чего всё это, если вы такие?! Скоро я убью двух детей ради того, чтоб вы все жили! Для чего я возьму этот грех? Для того, чтобы вы грабили и убивали, обманывали и воровали, насиловали и пьянствовали? Топтали всех, кто слабей, и унижали всех, кто не может ответить? За что сегодня погибли шестеро из вас? За родину, за семью, за друзей? Нет! За алчность! Даже не за свою, за чужую алчность!

Олэ, не находя больше слов, бросил на землю меч и влепил оплеуху Герту.

– Зачем ты сунулся? Я хотел оставить в живых того покалеченного. Но убил из-за тебя. Я бы успел свалить тех двоих, пока к ним бежит третий. Но ты вмешался, и теперь он тоже мёртв.

Охотник повернул голову к Бличу. Блич съёжился, тоже ожидая удара. Но его Олэ не тронул. Руками. Словам-то он волю дал.

– Что, доволен?

– При чём здесь я?

Олэ сначала не поверил в искренность недоумённого взгляда. Совсем забыв, с кем имеет дело, он пытался найти в интонации и мимике мальчика-тени следы лицемерия.

Но нет. Блич действительно был уверен в своей правоте и не видел эту ситуацию чужими глазами.

Как всегда, ясный взгляд. Как всегда, ни тени сомнений.

Как же охотник его в этот момент ненавидел. Гораздо сильнее, чем обычно.

– Не понимаешь?! И теперь не дошло, что в нашем мире всё сложней, чем в Долине Теней? Здесь не всегда выбираешь между добром и злом. Иногда между злом меньшим и большим. Здесь благородство приводит порой к большим бедам, чем самая низкая подлость. Ты захотел спасти подстилку? Прекрасный порыв. Но в итоге сколько людей погибло? Всё из-за твоего дурацкого камня!

– Они сами сделали свой выбор, когда пошли на службу к мерзкому человеку. Они знали, что хозяин собрался обидеть безвинных.

– Не смей говорить о них плохо. Да служи они хоть демону из иного мира, эти люди, как и копейщики из трактира, будут мне дороже всех остальных. Они… они…

– Они – люди войны, – закончила за охотника пришедшая в себя Фейли и обняла брата. – У тебя нет ни семьи, ни друзей. И только там, на войне, было что-то… что-то очень напоминающее семью.

Как изменился в лице мечник – девочка попала в самую точку. Но он ей не сказал ни слова. Он словно не замечал её, а смотрел только на Блича.