Чума Заклинаний

— Теперь я тебя убью.

Вокруг её поднятой руки закружился ревущий вихрь мороза. Она швырнула его в Яфета. Вихрь вцепился в него, как зверь с когтями из льда.

Колдун произнёс ответное заклинание, швырнув жуткие лучи красного цвета, впившиеся в плоть эладрин. Она содрогалась от каждого удара, но её глаза раскрывались всё шире и шире, в них сверкало всё большее возбуждение, пока миниатюрный шторм из льда продолжал поглощать Яфета.

У него потекла кровь, но замёрзла, не успев упасть на пол.

Женщина была сильна. Слишком сильна для лунной эльфийки с Фаэруна, которая всю жизнь провела, выслушивая истории о царстве фей, почти недостижимом до недавнего времени. Нет, она была эладрин, которая всегда жила в Фейвайльде. Она никогда не страдала от разлуки с родиной, как многие из её сородичей. Теперь, когда Волшебная Чума воссоединила мир и царство Фэйри, солнечные и лунные эльфы Фаэруна могли вернуться в земли предков. Впервые Яфет подумал, что эладрин могут испытывать такой же интерес к Фаэруну, как лунные и солнечные эльфы — к Фейвайльду.

Он понял, что не справится с этой женщиной. Невыносимый холод отличался древней и смертоносной свирепостью. На коже появились ледяные хрусталики. Он послал ещё один красный луч в Мальянну, но она отразила заклятие щитом из льда. Колдуну показалось, что пришла его смерть. Без плаща это было возможно. Плащ, который действительно когда-то принадлежал Владыке, содержал половину его силы.

— Нет! — закричал Берун, пытаясь перекричать безумное веселье Владыки Летучих Мышей. — Мальянна, он нам нужен! Если ты убьёшь его, все наши планы пойдут прахом!

Мальянна фыркнула.

— Сгодится и другой. Тот пиратский капитан добудет для тебя артефакт. Как там его, Фостер? Этот мой. Я разошлась и собираюсь закончить, что начала.

Она поплыла вперёд, по-прежнему вытянув руку, легко шевеля пальцами, управляя ледяными ветрами, что похищали жизнь Яфета. В её глазах светился голод, и это было совсем не похоже на любого лунного эльфа, которых встречал колдун.

Яфет сделал вдох, чтобы прошептать своё последнее истинное проклятие, но воздух был похож на пергамент, осыпанный кристаллами льда. Он закашлялся. Плащ! Ему нужен плащ! Сумеет ли колдун призвать его? Попытайся, умолял себя Яфет. Но ему было так холодно…

Со стола, как будто сам по себе, поднялся хрустальный кубок с вином.

— Что это за полтергейст? — поинтересовалась эладрин.

Только у Яфета был подходящий угол, чтобы разглядеть смутное отражение в блюде с помидорами. Кубок держал силуэт в доспехах, который он заметил ранее.

— Ануша? — прошептал Яфет. Его голос был слишком слаб, чтобы кто-то услышал.

— Что это за фокусы, Нейфион? — спросила эладрин, глядя на Владыку. Когда она отвела взгляд от Яфета, холод немедленно ослаб. — Хватит играть в игры.

Нейфион, продолжая смеяться, лишь пожал плечами и покачал головой.

Кубок неожиданно полетел в эладрин, и его зачарованное красное содержимое выплеснулось вперёд.

Берун и Мальянна одновременно воскликнули: «Нет!»

За мгновение до того, как жидкость коснулась эладрин, женщина растаяла в вихре снега.

Кубок прочертил ленивую духу в воздухе и разбился о пол.

Если бы вино попало в рот или в глаза Мальянне, она была бы прикована к столу, как и Владыка Летучих Мышей, и осталась бы пировать здесь вечно, пока её не освободит Яфет.

Колдун снова задышал. Лёд, укрывший его кожу, уже начал таять. Но сил у него уже не осталось.

Он почувствовал ладонь у себя на плече, но ничего не увидел. Над ухом раздался шёпот:

— Нужно бежать, пока она не вернулась!

— Погоди… — начал он, поворачиваясь к Беруну. Но тот уже пропал. Должно быть, исчез вместе с эладрин. Неудивительно. Лорд Марханна не владел способом достичь этого измерения. Похоже, Беруну суждено было пережить этот день. Скорее всего, он уже вернулся домой и ищет камень договора. Яфет упустил шанс покончить с его шантажом.

Проследив за взглядом колдуна, Владыка перестал смеяться. Голосом, лишённым любых следов веселья, он сказал:

— Будем надеяться, что он разбивает этот камень прямо сейчас. Этот пир разбудил мой аппетит. Возможно, не успеет закончится день, как я утолю его — отведав твоей печени.

Яфет вздрогнул. Он позволил невидимой Ануше увести себя за дверь.

Колдун захлопнул железную дверь и закрыл засов. Впрочем, теперь он всё равно не верил, что может помешать кому-то проникнуть в тюрьму Нейфиона.

Он повернулся и спустился по лестнице, прыгая через две ступени. У подножия лестницы лежало спящее тело Ануши, свернувшееся клубочком, как ребёнок. Яфет попытался её разбудить. Девушка не пошевелилась.

Крохотный серебряный фиал выкатился из её правой руки.

— Ох, Ануша! — он поднял девушку. Её голова легла ему на плечо.

— Яфет, я не могу проснуться! — голос раздался в нескольких шагах слева.

— Да, да, не волнуйся. Это всё зелье. Потребуется несколько часов, чтобы оно растворилось у тебя в крови. Плюс, ты уже использовала его совсем недавно.

— Ну конечно, конечно, — отозвалась она с заметным облегчением. — Странное чувство…

Чтобы отвлечь девушку, он сказал:

— Хорошая идея — бросить вино в эладрин.