Чумной доктор. Последствия (СИ)

- Днем – это рай для урбаниста, - сказал Андрей. – Но и начало конца многих людей.

- А разве люди не спрыгивали в шахту лифта? – спросила я, ориентируясь экскурсом Андрей, когда мы были в помещении.

- Некоторые заканчивали здесь. Но, так или иначе, они были совершенно одни, наедине с собой. – Странное выражение приобрело лицо Андрея. Он как будто знает, о чем говорит, понимает самоубийц. Спустя непродолжительную паузу он сказал: - Один из друзей, сталкеров, сиганул отсюда, когда я ходил на другой конец крыши, чтобы оставить снаряжение, которое мы с ним притащили.

- Ты поэтому был не против прийти сюда сегодня? – начала догадываться я.

Андрей шмыгнул носом.

- Да. Сегодня год и четыре месяца ровно, как он бросился отсюда вниз.

- Андрей… - Я не знала, что сказать, как поддержать его.

- Нормально все, Оля. Ладно, иди, спускайся, а я следом, через пару минут, - я хочу оставшееся снаряжение забрать, пока цивилы или аборигены не поднялись сюда и не нашли мой «тайник».

Андрей побежал на другой конец крыши.

Я с трудом верю, что он так просто переносит смерть своего друга, но это – не мое дело. Мое – это наивно полагать, что ХЗБ была связана с чумным доктором. Получается, что нисколечко не была права. Пока не посмотрела вниз в заключительный раз.

Кто-то забежал в больницу. Два черных силуэта, и эта вряд ли охранники, которым приспичило врываться в здание с такой скоростью.

То, что я видела, было похоже на погоню за преступником.

Я спустилась вниз, в здание, и поняла, что не могу ждать Андрея. Если черные бегуны – чумные доктора, то я должна действовать.

Тьма закутала помещение, каждую стену, каждый уголок. Все не уютнее и не уютнее становилось на душе. Только спускаясь по лестнице до меня начало доходить, что я, вероятно, проиграю, если нападу. Нужна хотя бы знать, куда направились силуэты, в какой части больницы они скрываются.

Адреналин, холодный воздух разрезали меня изнутри. Словно я пришла на иглотерапию, где иголки втыкают с бешенной скоростью, пробивают кожу и мясо вплоть до органов. С каждым спуском на один этаж, это чувство приобретало еще большею силу, власть над телом, которое жаждет остановиться и передохнуть.

На очередном этаже кто-то пробежал.

Дышать стало тяжелее, когда я была всего в паре метров от входа на этаж. Человек забегал за угол, когда я стала его преследовать. Мозговая иглотерапия начинала сопровождаться преддверием к столкновению с силуэтом. Но еще больше меня волновало, где бродит второй человек? Как оказалось, ни я, ни тот беглец, за которым я бежала по коридору, не найдут второго. Он найдет нас…

Я пробежала плакат, посвященный убившемуся парню из любви. Не хотелось смотреть на его лицо, и без того тошнило об одном представлении, как до такого докатился юноша.

Наконец я завернула за угол, но след бегуна простыл. Но я не собиралась бросать дело, продолжала бежать, не смотря на усталость от бега.

Сколько же я бежала, представить не могу. Но, каким-то образом, я вернулась к плакату. Тот же самый плакат. Можно было подумать, что я сделала круг, пробежав весь этаж, но я больше не заворачивала, только бежала напрямик.

Остановившись, я стала его осматривать. Над плакатом лежали завядшие цветы, сигаретные окурки, стихи, которые разберет только автор.

Тот самый плакат, не более-менее. Та же надпись: «К. А. И. 1989-2005 г. г. От друзей». Совсем молодой, думала, глядя на приклеенную фотку того самого парня. Как же сильно надо цепляться за человека, чтобы потом быть готовым покончить с собой, не думая о близких, которые любят тебя. Я не могу описать или предположить, каково это, чувствовать безответность в любовном плане. Не знаю, что люди чувствую. А если бы и знала, то не была бы такой, какой являюсь сейчас. Если бы… вообще была.

Что-то рухнуло в другой части коридора, а затем еще кто-то болезненно заорал.

Сердце прихватило, а ноги подкошено понесли меня на звуки. Но стоило мне позабыть обо всем вокруг и сосредоточиться, как я поскользнулась на льду, который разросся на половину этажа.

Я ударилась затылком, потеряла зрение на полторы секунды, а потом почувствовала, что мои ноги уходят в свободный полет, следом ягодицы, поясница… Но я схватилась за выступ шахты лифта, иначе бы я не писала сейчас все это под одеялом, светя фонарем телефона на листки дневника.

Весь вес будто ушел в ноги и стал тянуть вниз. Я посмотрела в падину. Самое странное было то, что я не боялась упасть, окунуться и пропасть во тьме. Пальцы соскальзывали, но было плевать. Свободное падение, которое ждало меня во мраке, «звало», манило своей таинственностью и навсегда остаться во власти «Амбреллы». Я будто уходила в сон, почти лишила себя желания пытаться потянуться, как вдруг по этажу послышались шаги.

Оживленность в голосе спасла меня от ужасной участи.

- Помогите! – закричала я во все горло.

Меня взяли за запястья и потянули вверх. Руки сильные, ледяные, готовые сломать кости.