Чумные псы

– Догадываюсь, как вас достали все эти расспросы, – продолжал он, нажимая на газ, чтобы сделать звуковую завесу совсем непроницаемой. Оба они наклонились вперед, голова к голове. – А вы, я полагаю, стараетесь говорить поменьше. В надежде, что в один прекрасный день треклятые псины провалятся сквозь землю? Мне бы на вашем месте только этого и хотелось.

– В общем, вы правы, – кивнул мистер Пауэлл, которого сильно утешили понятливость и сострадание незнакомца. – Ну, то есть когда тебе три раза за неделю приходится проводить по полдня в полицейской машине только из-за того, что кто-то где-то увидел бродячую собаку…

– У сельской полиции напрочь отшиблено воображение, – заметил Дигби Драйвер. – Да и вообще, какие к вам могут быть претензии, раз не доказано, что собака – или собаки, если их две, я этого раньше не знал, – именно ваши? Получается, как спрашивать с мужика, он или не он трахнул Мэри Браун, поскольку она решила подать на трахнувшего ее в суд, – дурак он будет, если сознается и сам подпишет себе приговор.

Мистер Пауэлл рассмеялся и всеми силами дал понять, что оценил эту непритязательную мужскую шутку.

– Не знаю, что за хреновина там стучала, но больше вроде не стучит, – проговорил мистер Драйвер, тыкая большим пальцем в двигатель. – Вот, сразу видно, машина почуяла специалиста. Слушайте, вы теперь назад в Конистон? Мне в ту же сторону, и если вы не сгораете от желания тащиться обратно с этой полицейской мордой, я бы вас с удовольствием подвез. Вы бы послушали, вдруг опять застучит.

– А вам действительно по пути? – замялся мистер Пауэлл.

Через десять минут, грызя мятное печенье «Кендал», мистер Драйвер и его пассажир промчались в нескольких ярдах от затаившегося в орешнике лиса и скрылись в направлении Ульфы и Браутона.

– Так какого ж лешего они не могут прямо сказать, сбежали от них собаки или нет? – вопросил Джеральд Грей, хозяин «Мэнора» в Браутоне-на-Фернессе, нацеживая пинту пива местному мяснику мистеру Хатчинсону (или, как его называли, «Мистрачинсону») и полпинты себе. – Что за поганая привычка лапшу людям на уши вешать! Каждый дурак уже знает, что по Ситуэйту бегает бродячая собака и режет овец, почти никто не сомневается, что сбежала она именно из Лоусон-парка, а эти охламоны до сих пор ни бе ни ме ни кукареку. Какого, спрашивается, лешего?

– Ты и сам, Джерри, в аккурат и сказал, какого лешего, – отозвался Мистрачинсон.

В этот относительно ранний час в лучшем на свете пабе, браутонском «Мэноре», никого, кроме них, не было. Выстланный сланцевой плиткой пол был гладким, темным и прохладным, как лесное озеро в осенний день. В изысканном камине восемнадцатого века только что развели огонь, и Джеральдов черный кот Страффорд сидел возле камина на коврике, мурлыча во всю мощь.

– Они, что называется, проявляют осмотрительность, – добавил проницательный Мистрачинсон. – Попросту говоря, отмалчиваются, покуда не припрет.

– Так оно, думаю, скоро и припрет, – отозвался Джеральд. – Еще овечка-другая – и здешние фермеры пойдут на Центр с огнем и мечом. Зазвонят колокола, рать отважная пришла. Вам отрезать мудила, – прибавил он по размышлении.

– Так оно так, только, знаешь, Джерри, всякого свои овечки-то волнуют, до чужих и дела нет, – заметил Мистрачинсон. – Тут грят…

– Во принесла нелегкая, – перебил Джеральд, выглядывая на тихую, уютную площадь, представляющую собой центр Браутона. – Вон, если не ошибаюсь, один из этих живодеров из Центра. Стивен Пауэлл, молодой человек, который работает в Лоусоне. Чего, интересно, ему тут с утра пораньше понадобилось?

Дигби Драйвер без особого труда уговорил мистера Пауэлла сделать остановку в Браутоне и пропустить по стаканчику, а уж потом спешить к своим служебным обязанностям. Итак, оба они вошли в бар, Дигби Драйвер поздоровался с Джеральдом и заказал две кружки горького.

– Не рано для пива? – воспротивился мистер Пауэлл, хотя, надо сказать, без особого пыла.

– Ох, простите, – вежливо признал свою оплошность Дигби Драйвер. – Ну ничего, отказываться уже поздно, да я и уверен, что вреда нам от этого не будет.

– Ну ладно, только потом мне сразу же придется бежать к своим подслеповатым кроликам, – сказал мистер Пауэлл. – Всяческих вам благ!

– Ваше здоровье! – подхватил Дигби Драйвер.

– Доброе утро, Джеральд, – проговорил мистер Пауэлл, переводя дух между первым и вторым глотком, хотя учтивость по отношению к хозяину требовала сделать это много раньше, – как живете-можете?

– Грех жаловаться, – ответил Джеральд. – А вы? В Пауэлл-холле порядок? Супруга в добром здравии?

– Да, спасибо.

– А Стефания как? – спросил Джеральд, и на сей раз в его голосе прозвучало искреннее участие.

– Она… Ну, в общем, как обычно, – ответил мистер Пауэлл.

Явственная, хотя и мимолетная тень пробежала по его лицу, и Дигби Драйвер не преминул мысленно взять это на заметку. «Больная дочь? – подумал он про себя. – Недужная родственница?» Непревзойденный специалист по улавливанию и использованию чужого страдания и боли, он сохранил этот эпизод в памяти – вдруг пригодится.