Чуть короче жизни

– Извини, меня! – Элен осторожно погладила сестру по плечу. – Это я втянула тебя в неприятности. Просто надоело ждать, пока что-нибудь случится! Знаешь, так действует на нервы, когда что-то ходит вокруг, бродит!

– Театр загорелся из-за тебя? – напрямую спросила Женя. – Там же столько людей было?!

– Герни обычно придерживает силу Чердже. Никто не должен был пострадать. А прятаться бесполезно: все равно, к Чердже, как к магниту, стягивается нечисть со всей округи. Домовые, водяные, лесовики начинают шебуршиться! Чем больше вокруг злой силы, тем активнее Чердже. Поэтому его так трудно держать в покое: всегда найдется какой-нибудь мерзавец, которому больше всех надо!

– Ну, и кому же теперь надо больше всех? – Женя обвела рукой пыльную комнатушку.

– Еще не знаю. Но кто-то воспользовался суматохой в театре, чтобы совершить убийство.

– Это как-то связано с нашим похищением?

– Милая моя, если бы нас схватили обычные бандиты, то не оставили бы одних! Они бы воспользовались плодами своей победы. Хотя, возможно, они поставляют барышень в султанский гарем или просто в публичные дома…

– Ты так спокойно об этом говоришь?!

– Пока что ничего плохого не происходит. Даже мои жемчуга остались при мне. Нужно просто дождаться Герни – он этот город наизнанку вывернет!

– По-моему, ты вполне довольна происходящим!

Элен неожиданно расхохоталась, потом так же неожиданно замолчала и сказала после секундной паузы:

– Женни, с тех пор, как я не вижу Нэти, у меня такая скучная жизнь!

– Элен, я хочу домой!

Сестра тяжело вздохнула, встала и вышла в центр комнаты:

– Хорошо. Эву, эф! – Кровать громко заскрипела, с треском разорвалась занавеска. Где-то отчетливо заплакал ребенок. Элен поморщилась. – Эф, энни!

Женя с визгом подобрала под себя ноги: по полу рядами маршировали тараканы. Отдельно прошествовали клопы. Насекомые быстро проползали в щель под дверью и исчезали. Снаружи послышался изумленный возглас караульного.

Комната внезапно наполнилась пьяными голосами. Какая-то невидимая компания шумно ссорилась, какая-то женщина слезно уговаривала выпивох разойтись…

Тут загремел отодвигаемый засов, и на пороге появился удивленный сторож – парень в застиранной рубахе и грязных холщовых штанах.

– Вы чего орете?! – гаркнул он на сестер. – Циркачки чревовещущие!

В углу громко заплакал невидимый ребенок. Элен вновь поморщилась, словно от зубной боли.

– Ты что же мальца пришиб, ирод?! – вдруг заговорила она каким-то странным низким голосом, в упор глядя на сторожа. Хотя парень стоял спиной к свету, падающему из двери, но даже в полутьме было заметно, как он изменился в лице.

– Чур, меня! – прошептал он, поднимая руку для крестного знамения, да так и замер. Что-то, невидимое глазу, вцепилось в его руку, не пуская ее вверх, детский голос залепетал неразборчиво и страшно. Глаза парня подкатились под лоб, сторож покачнулся и рухнул, как подкошенный. Разом все стихло, в воздухе запахло гарью.

– Выходим! – Элен схватила сестру под руку и потянула к двери. Обходя лежащего навзничь сторожа, обе замешкались, и Женя успела обернуться: от лоскутного покрывала на кровати валил дым. Переступив порог, Женя на секунду задержалась, вдыхая свежий воздух, но Элен потащила ее дальше, на улочку с затрапезными домишками, где было совсем уже темно.

43

Женя растерялась. Куда идти?! Но Элен решительно зашагала в темноту, и сестра поспешила за ней.

Прошли они недолго, буквально через пару минут послушался стук копыт, рядом с сестрами остановилась коляска. Прохор привстал на козлах и закричал со слезою в голосе:

– Барышня! Что это вы затеяли, на ночь глядя?! Меня же Надежда Никитична живьем съест!

Выскочивший из коляски Вольф подал руку вначале Жене, помогая ей подняться в коляску, потом Элен.

– Хорошо, что господин Вольф озаботились! – не успокаивался Прохор. – Не поверил он студенту! Но что вы потеряли в этих трущобах?!

Вместо Жени ответила Элен:

– Не твоего ума дело, поехали домой!

Прохор развернул коляску, и подбодрил лошадей кнутом, не переставая причитать.

– Что это было? – тихо спросил Вольф у Элен.

– Похоже, кому-то интересны мои качества, – так же тихо ответила она.

– Это тот, о котором я думаю? – спросил Вольф.

– А у тебя есть еще кто-то на примете?

Женя поняла, что они говорят о Зимине. Это ее не удивило, но появление Вольфа на темной улочке предместья казалось чудом.

– Это что-то меняет в наших планах?

– Нужно дождаться Ирил. Если этот тип действительно – предводитель местных демонов, наше путешествие может осложниться. Смешно, что он не похож на демона!

– И я не чувствую его демонической сути! – сообщил Вольф.

– Зато Чердже, кажется, чувствует. У меня такое впечатление, что он напуган.

– Ты шутишь?! – Вольф удивился. – Чердже напуган?

Коляска между тем достигла центральных улиц города. Прохор придержал лошадей, обернулся к седокам:

– Барышня, заночуем у Горюновых! Не хочется мне в темноте через Улатинский лес ехать!

Женя стряхнула с себя оцепенение, взглянула на сестру. Элен наклонила голову в знак согласия.

– Поворачивай к Горюновым!