Чувства

Он бежал к лестнице со всех ног, он нёсся, окружённый золотистым вихрем эмоций Алисы, и даже не хотел думать о том, что скорее всего крадёт их у другого. Здравый смысл покинул его. А в сердце – почему-то эмоциональный кулинар именно так определил место зарождения этой эмоции – трепетало и клокотало такое сильное, такое нежное, такое горячее чувство, что, казалось, организм захлебнётся от адреналиново-эндорфинового коктейля.

«Ах, вот как она выглядит, эта их любовь!» – когда они уже поднимались в лифте, Игорь сильнее прижал к себе Алису, она опять что-то прошептала. Её губы были так близко, что он непроизвольно коснулся их своими. Но нет, искры из глазу него не посыпались и бабочки тоже в желудке не запорхали. Он почувствовал тепло её дыхания, запах кожи, но не понял ничего.

«Видимо, поцелуи – это не моё! И что в них люди находят».

Двери лифта открылись, и навстречу им выбежала взъерошенная Марго. Всё это время она следила за безопасностью вылазки.

Игорь Александрович опустил Алису на кровать и доверил заботу о ней сведущей всё и вся Маргарите Терентьевне, а сам занял своё место у окна. Пятка – носок, носок – пятка.

Что-то странное и непонятное творилось у него внутри. И даже кофе не помогал справиться с внутренними противоречиями.

От раздумий его отвлёк звон разбитого стекла и грохот падающего на пол тела.

Глава 4

– Проходите и присаживайтесь.

Алиса стояла посреди огромного зала. Стеклянные стены украшал всё тот же неизменный закат, но комната явно была другой, незнакомой.

– Меня зовут Геральд Марсович Апферон Третий.

Алиса прищурилась и попробовала разглядеть животастого старика, восседавшего в кожаном кресле в глубине зала.

– А впрочем, давайте без церемоний, это вам ни к чему. Зовите меня просто Гери.

На вид Гери было лет семьдесят, но Алиса знала, что внешность в этом мире обманчива. Перед ней вполне мог оказаться самый древний представитель всех живых существ, причём не только на Земле.

Она почти угадала.

– Я не хочу утруждать вас всевозможными рассказами из серии «открыть глаза несведущему стаду»…

Тут Алиса нахмурилась.

– Но я очень хочу поговорить с вами о вашем боссе. Начистоту!

«Это ещё что такое? Вступление не обещает ничего хорошего, дальше, чувствуется, тоже будет не очень». Алиса пока молчала и просчитывала правильность ответов, которые (это уже ясно) давать всё равно придётся.

– Итак, вы работали вместе?

Девушка кивнула.

– Но потом… Вы понимаете, что подвергли колоссальной опасности всех нас? Весь наш и ваш мир! Вы что, с ума там посходили? Мы тысячелетиями ведём свою работу, мы строим, создаём эмоции, мы кормим всех, все миры, выполняем заказы. Мы следим, чтобы не было перекосов и переборов, мы – стражи эмоций, мы главные церемониймейстеры всех эмоциональных кухонь во всех пространственно-временных анклавах…

– А позвольте узнать, кто вы?

Алиса осмелела даже неожиданно для себя самой.

Гери Третий потупился, покашлял для виду, слез со своего трона и поплёлся к Алисе.

«Хоть бы зубы полечил», – подумала она, когда не совсем свежее дыхание первого и главного достигло её носа.

– Так вот, я продолжу Вы же, наверное, в курсе, что ваша задача, ну то есть вашего босса и многих других, таких же, как он, поддерживать канал? Технично готовить блюда и доставлять их до адресата. Никакой самодеятельности, никаких эмоций и уж точно никакой любви. А вы что придумали?

– А, извините, я-то тут при чём? – Алисе надоело выслушивать предисловие. – Я не поняла, вы меня в чём-то обвиняете?

Её достаточно резкий тон заставил Гери снова прокашляться и отступить на достаточное расстояние. Алиса хоть отдышалась.