Чувства мыслей. Книга первая

Когда ласкает час рассвета

Лучом своим простор небес,

Когда в безропотности неба

След ночи уж совсем исчез,

И день, свои расправив крылья,

Алкает света изобилья,

Жестокий страх в душе растёт,

Безвольный и порочный гнёт.

Всё ярко Солнце озарило,

Что светит и не светит в тьме,

Оно всё светом одарило,

Без разницы, что вещь в себе,

Чьё сердце, разум полыхают,

А чьи, сгнивая, лишь воняют, –

В пустой восторженности дня

Поверхность всякая светла.

Но лишь придёт тьма из иных миров,

Далёких, странных и холодных,

Тотчас её удушливый покров

Из нас всех сделает безродных,

Когда не единят лучи рассвета,

Поверхностности нет, душа раздета,

Тогда в ней появляется надежда,

Проста, тепла и обо многом свежда.

Нет света – нет отчизны, произвола,

Во тьме ночи лишь виден он,

Без ропота, без крика, звуков стона

Познания негаснущий огонь.

Танцующая звезда

Вот мечта улетает

В необъятную даль,

Так она закаляет

Боль души моей в сталь,

И тяжёлые веки

Закрывают глаза,

За которыми в неге

Загорится звезда.

И танцуя во мраке

Почерневшей души,

Столь уместно в сём знаке

Омертвевшей тиши

Та звезда не напомнит

О бесплодных годах,

Лишь рассудок мой вздрогнет,

Потерявшись в мечтах.

* * *

Уйти и не вернуться,

Не возвращаться никогда,

Заснуть и не проснуться,

Не просыпаться на века.

И пусть умрут мои друзья, родные,

И годы пусть пройдут, бессмысленные, злые,

И люди пусть рождаются, которым я не нужен,

И пусть я навсегда останусь не разбужен.

Наследие дня

Уже закат. Уже заходит Солнце,

Даря предсмертный луч Земле,

И ночь струится в мире ровно,

Топя живое в хладной мгле.

И пережиты все желания, пути,

Что жизнь мою значеньем наполняют,

Растаяли, как жаркие лучи,

Я их прошёл, как должен был пройти,

Теперь они меня безмолвно оставляют.

Но что должно в душе восстать,

Покинутой и смыслом, и мечтами?

Что может в ней извечно вопрошать,

С отверстыми отчаяньем глазами?

Увиденное днём вдруг растворилось

В ночи, оставив ни малейшего следа,

Всё в суть иную стройно обратилось,

Как будто бы со тьмой смертельно слилось

И без надежды слабого луча.

Я понял, почему всё было живо

При свете дня и почему пришла

Одна лишь смерть, как Солнце обратило

Свой лик в другую половину мира,

Но здесь не важно это. Лишь одна

Осталась скука погибающего дня.

Вечность и любовь

Улыбнуться закату,

Глаза опустить,

Ощущая громаду,

Гнетущую ниц, –

Вот предчувствие жизни,

Ощущенье венца

Средь безмолвной пустыни

Яркой вспышкой конца.

Кто не понял, уж знает,

Что же властвует здесь,

Что к нам всем вопрошает,

Угасающим днесь.

Но всё ж скажем, что вновь

Возродит жизнь любовь.

* * *

Бывают слова,

Что их друг от друга

Нельзя отделить,

Как «истину» с «вечностью»,

«Любовь» же от «жизни».

Но если вглядеться,

То видеть возможно,

Понятия связаны

Не так, как казалось.

И истина будет

Любви абсолютом,

А вечность – для жизни,

И наоборот.

Человеческое

С небесною твердью, с зарёй

Я связан однажды навечно

Пустой и бездумной мольбой,

Излитою жизни беспечно.

Солнце, однако, взывает

Верным остаться себе.

Знаю, сие означает

Верным остаться Земле.

Ну а когда угасает

Эта звезда на закате,

Свет мне иные бросают

Острыми иглами в мраке.

Но то, о чём Солнце вещало,

Останется мне и тогда,

Ведь к жизни мольба полагала,

Что космоса часть есть Земля.

* * *

Невысказуемо словами,

Неотражаемо понятием,

Лишь осыпаемо дарами

Бесплотным познаванием,

Оно везде, оно во мне,

Как жаркий холод в глубине

Струится вечностью немой.

О, мир, ты – мой! И я лишь твой.

* * *

Почувствовать вдруг собственное тело,

Что немо, безрассудно и несмело

Колышется на жизненных волнах,

Которое, по сути, жалкий прах,

Лепечущий о личном совершенстве

В бесчувственной и сумрачной тиши,

Закутанный в наивнейшем блаженстве,

Не сомневаясь в бытии души.

Но также я знаю, что главное здесь

И что породило притворство сие,

Причину того, что во прахе сём спесь

Явилась тогда, как его бытие

Намеренно приняло, смертного столь,

В громады безмолвных и мёртвых пучин,

И я благодарен тебе, я смогу сколь,

О, вечная, вечная, вечная жизнь.

Неуловимость

Молчи и слушай тишину,

Она столь много говорит,

Что достигает вышину

Самопознанья дух, горит

В его развёрстом внутрь слове

Испомещенье истины в себе,

Когда в полуденном он зное

Безмолвно воздыхает в пустоте.

Сиди и внемли сим словам,

Что правдой девственной горят

И столь приятное мозгам

Свободы чувство вновь дарят,

Которое безлико, но парит

Всей отдалённостью обмана

И безучастно в тишине летит,

Поскольку истина безмолвна.

* * *

Я люблю тишину,

Её томную скорбь,

И сию глубину,

От которой озноб

Вдруг скуёт мои мысли

И поток их лучей

Средь несчётных ночей

Нахождения смысла.

Я люблю тишину,

В бесконечность призыв,

Где, скользнув в вышину,

Летит эхом порыв

Оказаться свободным

От возможных терзаний

И ненужных исканий,

Оказаться бесплодным.

Я люблю тишину,

Ей бессмысленно лгать,

В ней я вижу одну

Только истины гладь,

Воспарив над которой,

Неуместная мысль,

Чтоб продолжил я жизнь,

Мне явится опорой.

* * *

Ты посмотри, как небо манит,

Ты посмотри, как Солнце плачет.

Вначале было ощущенье,

Вначале было лишь знаменье.

Внутри тебя горит огонь,

Рассудком ты его не тронь,

А лучше духом вознеси

И между звёзд его неси.

В весёлой форме глубина,

Но в ней быть может лишь одна

Для человека только грусть,

И всё останется так пусть.