Чувство долга (пер. О. Колесникова)

– Что остановит войну. Ты остановил ее?

– Я пытался, но это не легко. Мне нужна помощь. Ведь это ваши жизни нуждаются в спасении, ваши и ваших семей. Если вы не поможете мне…

– В чем правда? – прервал его Ульв. – Я все время слышу разное, и невозможно сказать, где же правда. Мы издавна поступали так, как велели магты. Мы приносили им пищу, а они давали нам металл и воду. Они говорили, что пока мы будем так делать, они не станут нас убивать. Они живут неправильно, но я получил от них бронзу для инструментов. Они обещали отобрать для нас землю у небесных людей, и это хорошо.

– Всегда было известно, что небесные люди – зло, а убивать их – добро, – подтвердил Гебк.

Брион взглянул на двух дисанцев, излучавших ненависть.

– Тогда почему, Ульв, ты не убил меня? В первый раз, в пустыне, и сегодня, когда остановил Гебка?

– Я мог бы убить тебя, но есть вещи поважнее. В чем правда? Можем ли мы верить в то, во что всегда верили? Или мы должны слушаться этого? – он протянул Бриону маленький кусочек пластика, не более ладони.

В углу оболочки была кнопка, а в оболочку вделан простой рисунок.

Брион поднес его к свету и увидел изображение человеческой руки, двумя пальцами поворачивающей кнопку. Эта была миниатюрная запись: механической энергии от поворота было достаточно для воспроизведения. Пластинка начинала вибрировать, как громкоговоритель. Хотя голос был тихий, но слова были вполне различимы. Это был призыв к дисанцам не слушать магтов. Голос объяснял, что магты начинают войну, которая может иметь только один исход – уничтожение Диса. Лишь если магтов низвергнут, а их оружие обнаружат – остается надежда.

– Это слова правды? – спросил Ульв.

– Возможно, они и правдивы, – добавил Гебк. – Но мы все равно ничего не можем им сделать. Когда эта говорящая пластина упала с неба, мы с братом нашли ее. Брат пошел к магтам и рассказал им. Они убили его. Они убьют и нас, если узнают, что мы слушаем эти слова.

– А слова говорят, что мы умрем, если будем слушать магтов! – хрипло выкрикнул Ульв; в его голосе звучал не гнев, а отчаяние, вызванное невозможностью разобраться в противоречивых суждениях.

– Эти слова правдивы, – сказал Брион. – Есть вещи, которые вы можете сделать, чтобы остановить войну, не принося вреда ни себе, ни магтам…

Брион лихорадочно искал возможность привлечь их на свою сторону.

– Расскажи, – согласился Ульв.

– Войны не будет, если удастся встретиться с магтами и убедить их. Вы должны объяснить мне, как можно поговорить с ними, как вы сами их понимаете…

– Никто не может разговаривать с магтами, – перебила женщина. – Если ты скажешь что-нибудь не согласное с ними, они убьют тебя, как убили брата Гебка. Их очень легко понять. Они таковы и не меняются.

Она положила стебель, который размягчила, в рот девочке. В губах ее от такой работы образовался желобок, передние зубы были стерты до основания.

– Мор права, – сказал Ульв. – Ты не можешь говорить с магтами. Что еще можно сделать?

Брион взглянул на своих собеседников, и переменил тему. При этом его пальцы непроизвольно коснулись пистолета.

– У магтов есть бомбы, которыми они хотят уничтожить города на Ниджорде – это другая планета. Если бы я смог найти эти бомбы, я смог бы убрать их, и тогда войны не будет.

– Ты хочешь, чтобы мы помогли дьяволам в борьбе против нашего собственного племени! – привстав, закричал Гебк.

Ульв заставил его сесть, но, когда заговорил сам, в его голосе не было прежнего тепла.

– Ты просишь слишком много. А теперь уходи.

– Но вы поможете мне? Поможете остановить войну?

Брион чувствовал, что зашел слишком далеко, но уже не мог остановиться. Гнев мог заставить их забыть, почему он здесь.

– Ты просишь слишком много, – повторил Ульв. – Уходи. Поговорим об этом после.

– Но когда я увижу тебя снова? Как мне связаться с тобой?

– Мы сами разыщем тебя, если захотим поговорить.

Больше Ульв не сказал ничего. Если они решат, что он лжет, они больше никогда не встретятся с ним, и с этим он ничего не мог сделать.

– Я уже все обдумал, – произнес Гебк, вставая и натягивая на себя одежду так, чтобы она закрывала его плечи. – Ты лжешь, и все твои рассказы о небесных людях – ложь. Если я увижу тебя вновь, я убью тебя… – он протиснулся в тоннель и исчез.

Больше говорить было не о чем. Брион тоже двинулся в тоннель, внимательно проверяя, действительно ли ушел Гебк, а Ульв проводил его до места, откуда был виден Хоувстад. Во время пути он не проронил ни слова, а потом так же молча исчез в темноте.

В холодном ночном воздухе Брион дрожал и плотнее кутался в одежду. Расстроенный, он шагал по улицам города. Уже занимался рассвет, когда он достиг здания ФКВ.

У ворот стоял новый охранник. Ни угрозы, ни уговоры не смогли убедить его открыть их, пока не спустился Фоссел, зевая и сонно моргая. Он начал извиняться, но Брион, не дослушав, приказал ему одеваться и приниматься за работу. Почувствовав прилив бодрости, Брион поспешил к себе в кабинет и выругался: кондиционер успел выхолодить комнату.

Вошел Фоссел, он все еще зевал в кулак: очевидно, он был «совой», а не «жаворонком»..