Чужая

Легко ему было говорить. Не усложняйте. Экий пустяк. Будто бы речь шла о планах на вечер, а не о ее жизни. Что уже больше года напоминала девушке самый настоящий ад. В котором она больше не могла принадлежать себе.

Настроения на дальнейшую прогулку не осталось. Молча развернувшись, Айя поторопилась к виднеющейся вдали тропке. Подхватила оставленные на траве вещи и как была – босая, направилась к карете. Спиной ощущая чужой тяжелый взгляд.

И снова тряска, теснота и духота. Снова внимательный янтарь, что неотрывно следил за ней из темноты напротив.

Дом Правящей Семьи юга был огромен. Напоминал мощную, нерушимую крепость из блестящего на солнце белесого камня. Он возвышался среди отвесных скал, прямо над бушующими водами моря. Имел одну подъездную дорогу, что хорошо просматривалась со сторожевых башен, а потому их появление стало заметно задолго до того, как средний сын юга и его небольшая армия достигла врат. Встречали принца пышно и помпезно. Кланялись, выстилали дорогу и лестницу плотными золочеными коврами. Подносили в кубке освежающий напиток, благоговейно вздыхали. Сам Райан этим тяготился, считая подобные церемонии пережитком прошлого. Ненужным и утомительным анахронизмом. Старательно прятал за своей спиной Айю, тщетно пытался укрыть собой от любопытных глаз придворных, что жадно таращились на вздрагивающую от пристального внимания девчонку.

Лично проводил ее в дальнее крыло, показав выделенные ей покои. Комната была большой и светлой. С мягким, пушистым ковром и огромной кроватью, завешанной невесомым, прозрачным балдахином, что ритмично колыхался под сквозняком из открытого узкого окна. На маленьком столике с резными ножками расположился вазон с диковинными фруктами. Два плетенных кресла и небольшой камин под огромной картиной морского заката. Неприметная дверь за причудливым, расписным шкафом довершали убранство нового жилища Айи.

Все было каким-то тонким, извилистым, легким. Непривычным.

Север был суров даже в убранстве домов. Там все было добротным и массивным. Грубым. Надежным. Мужским. Его…

– Располагайтесь, Айя, – вывел ее из странного оцепенения тихий голос Райана. – Мне нужно отлучиться, навестить отца. Я пришлю к Вам горничную, она поможет со всем. Не стесняйтесь. Позже я обязательно зайду к Вам.

И коротко поклонившись, быстро удалился. Оставив Айю в одиночестве чужих покоев, прижимающую к груди своей нехитрый скарб.

Опустив мешок на пол, Айя прошла к двери, тихонько толкнула тяжелую створку. Открыто. Сразу за ней обнаружились двое молчаливых стражников, что скосили на нее равнодушные глаза.

Охрана.

Стерегут важную «гостью».

Прикрыв дверь, прижалась к ней спиной, снова осматривая помещение. Холодно. Равнодушно.

Обреченно.

На ватных ногах прошла к окну, глядя на темные воды далеко внизу. Обхватила себя руками, зябко поежившись.

– Ну здравствуй, моя золотая клетка…

Губы ее дрогнули в горькой ухмылке.

Глава десятая

Дни слились для Айи в одну сплошную монотонную ленту спокойствия, в которой она получила нежданную передышку. Девушка много спала, подолгу сидела в плетеном кресле у камина или распахнув витражные створки большого окна смотрела на искрящуюся поверхность воды.

Она словно застыла, существуя только по инерции, просто потому что так было надо.

Покидать восточное крыло, где ей были выделены покои, Айе не дозволялось. Да она и не стремилась. Райан хорошо позаботился о ее удобстве. Стоило девушке спуститься по искусной винтовой лестнице вниз и пройти в широкую вычурную арку, неизменно в сопровождении молчаливых стражников, как она попадала в необычайной красоты сад, раскинувшийся под стеклянным куполом высокой крыши. Он был настолько большим, что Айе понадобился не один день, чтобы весь его обойти. Особенно девушке полюбилось тихое место, скрытое от глаз цветущим кустом белых роз. Там в тени плакучей ивы, на резной скамейке пленница проводила почти все свое время. Смотрела на маленький прудик, на кувшинки и мерное колыхание осоки. На стрекоз и водомерок, слушала голоса диковинных птиц и упивалась сладкими ароматами цветов. Гнала от себя тревожные мысли о тех, кто остался в далеких землях Шаррихасс. Противный липкий страх в те мгновения сковал ее всю, мешая дышать. А еще отчего-то она чувствовала жгучий стыд за то, что находится так далеко, в покое и красоте. В иллюзорной видимости безопасности. Когда ее товарищей возможно уже унес за черту голод или жесткая рука сумасшедшего Гилиаса…