Чужая беременная

— Я же не пить туда иду, а на тебя посмотреть. — Маша повела плечом, потом призналась: — Ты уезжаешь, далеко, надолго. Я скучать буду.

— Так не сегодня ж уезжаю…

— Коль, вот ты чего такой вредный? — возмутилась Маша. — Хочешь, чтобы я сидела в твоей квартире в одиночестве? Давай, вези!

— Ладно, поедем в клуб. Только сначала все равно домой, мне костюм для выступления забрать надо.

Вечер Маша провела с кайфом. По просьбе Коли ее посадили практически рядом со сценой, там, где музыка оглушающе не била по ушам. Маша пила безалкогольные коктейли и смотрела представление.

Она с удивлением обнаружила, что многие пришли посмотреть именно на ее друга. Восторженные вопли фанатов сопровождали его появление на сцене и даже на несколько секунд заглушили музыку.

Танцы на пилоне — это не кривляние стриптизера у шеста, как некоторые себе представляют. То, чем занимался Коля, правильно называется pole dance extreme. Танец состоит из акробатических номеров, красивых и зрелищных. Сегодня выступали и женщины, но если их номера отличались невероятной грациозностью и пластикой, то от мужского танца на пилоне веяло силой.

Коля был великолепен. Голый торс и босые ноги делали его еще сексуальнее, привлекательнее. Полумаска добавляла образу шарма. Маша немного разбиралась в технике танца, и знала, что его трюки — это экстра-класс. Самые трудные, самые опасные, самые зрелищные. По ее скоромному мнению, Коля должен выступать в Цирке дю Солей, а не в тесном московском клубе. Помимо прекрасной растяжки и натренированных мышц, он обладал удивительным чувством ритма. Это она помнила еще по занятиям в танцевальном кружке.

Под грохот аплодисментов Маша расплакалась. Она вспомнила детство: занятия хореографией, репетиции. Поначалу на занятия ее водила мама, а потом, когда она подружилась с Колей, уже его мама следила за обоими. Еще позже за ней заходил сам Колька, и, когда репетиции заканчивались поздно, провожал до дверей квартиры. А теперь вот… танцор, красивый мужчина. Маша понимала, что плачет от умиления и гормонов, но ничего не могла с собой поделать.

Вскоре Коля вышел в зал, уже без маски и в своей обычной одежде.

— Маш, ты чего?! — обеспокоенно спросил он.

Вот же! И как он все замечает? Она и поплакала самую малость, а он увидел и примчался.

— Ты такой красивый, — пролепетала Маша и смахнула с щеки слезинку. — А я вспомнила, как мы первый танец репетировали. Помнишь? Мы еще собачек изображали. И костюмы у нас были такие… шапочки с ушками и шортики с хвостиками.

— Конечно, помню, — улыбнулся Коля. — Поедем домой? Я уже освободился.

— Потанцуй со мной.

— Ты… уверена? — Он оглянулся на танцпол, где молодежь прыгала под зажигательную мелодию.

— Я беременная, а не больная, — фыркнула Маша. — И я ж не о танцевальном марафоне прошу. Всего один танец.

— Женщина… что ж ты со мной творишь… — непонятно пробормотал Коля. — Ладно, подожди пять минут. Я сейчас.

Он куда-то исчез, а потом вернулся и повел Машу на танцпол. Они успели сделать лишь несколько па, подражая тем, кто отрывался в танце, как музыка смолкла. И зазвучала иная, не клубная. Маша изумленно замерла, узнав мелодию.

— Не спи, подруга. — Коля наклонился к самому уху. — На четвертом такте вступаем.

— Я не помню ничего! — в ужасе прошипела Маша.

— Не ври, все ты помнишь.

Трам-пам-пам!

Она была уверена, что давно забыла все, чему их учили в ансамбле. Может, и так, но тело помнило движения. И Коля вел ее так уверенно, что от стеснения не осталось и следа. Маше снова было пятнадцать. Они снова танцевали свою «коронку» — сольник, который хореограф ставил специально для них.

Шаг — поворот. Шаг — поворот.

Маша не замечала, что люди расступились, и они с Колей танцуют в образовавшемся круге. Не замечала и лучей софитов, освещающих их пару.

Трам-пам-пам!

Поддержка, поворот, проход.

Пожалуй, Маша и сама не понимала, что сейчас чувствовала себя такой же счастливой, как героиня Дженнифер Грей из «Грязных танцев», когда танцевала в финале с Джонни — Патриком Суэйзи. Танец-победа, танец-прощание.

Трам-пам-пам!

Посетители клуба аплодировали, а коварный Коля, воспользовавшись моментом, накрыл губы Маши долгим поцелуем.

— Последнее было лишним… — недовольно пробурчала она, переведя дыхание.

— Ты прощалась, я — тоже, — коротко ответил Коля.

И больше на эту тему они не разговаривали.

Утром, пережив очередной приступ Машиного токсикоза, Коля повез ее в деревню. Высадил у ворот и уехал, не заходя в дом. Не потому что обиделся — просто очень спешил. Маше он помог, но и своих дел в связи со скорым отъездом было много.

Зайдя на участок, Маша обомлела. Посреди свеженькой клумбы, раскинув в стороны руки, лежал Михаил. Маша чуть в обморок не грохнулась от испуга, ей показалось, что сосед мертв. Она пыталась нашарить в сумочке телефон, чтобы позвонить Коле, однако Михаил вдруг застонал и перевернулся на бок, сминая посадки.

Маша на цыпочках подошла поближе. В нос ударил запах перегара, и она с облегчением перевела дыхание. Жив, просто пьян.