Чужая дорога

Детский дом в Солге еще относительно благополучный. Он в стороне от цивилизации, и всякие модные веяния до нас доходят с трудом. О наркотиках тут впервые заговорили пару лет назад, когда из поездки к родственникам вернулся Ромка-трубочист. В городе двоюродный брат дал ему попробовать покурить травку, и он вообразил себя великим наркодиллером, продал свою кожаную куртку (годом ранее подаренную тем же братом) и на все деньги эту травку купил. Решил загнать ее тут, в Солге, и думал сохранить всё в тайне. Как бы не так! Да об этой травке в деревне заговорили сразу же, как только он приехал. Туранская узнала одной из первых. А он тогда как раз должен был переходить в десятый класс. Так Светлана Антоновна быстренько его документы собрала и пристроила его в железнодорожное училище в Ярославле.

Хотя клей у нас раньше нюхали – было дело. Один мальчик даже в больницу попал.

Но это ерунда по сравнению с тем, что происходит в городских интернатах. Там, говорят, старшеклассницы даже проституцией занимаются. В Солге этим заняться трудно – спроса нет. Приезжие тут бывают редко, а местные на это дело денег пожалеют – они и за бесплатно бабу найдут.

Светлана Антоновна и меня просила с Сухондяевской поговорить – объяснить, какой ответственный шаг она собирается сделать, и как хорошенько должна подумать, прежде чем на него решиться. Только что я могу ей сказать? У меня даже парня своего никогда не было. А у них с Серегой, кажется, серьезные отношения, хотя об этом никто не знал. Мы всё удивлялись, чего это он так часто стал из Вельска приезжать.

От ребенка он не отказывается, сказал, что будет искать приработок, чтобы семью содержать. Он вообще ответственный парень. Хотя Императрица считает, что этот задор у него быстро пройдет. Но это же их дело, правда? Кажется, это первый раз, когда я с ней не вполне согласна. Хотя, может быть, права как раз она. Она старше, мудрее.

31

Конечно, Светлана Антоновна не отпустила Риту с Сергеем. Пока еще она за нее отвечает. Но они уже подали заявление в ЗАГС. Сухондяевской – шестнадцать, так что скоро они станут мужем и женой, и Рита уже не обязана будет Туранскую слушаться. Это Ритино дело, но то, как она ведет себя с человеком, который столько лет о ней заботился, и который желает ей добра, просто безобразие.

Вчера за ужином Швабра произнесла назидательную речь – о правилах уважения к старшим. Слушали ее невнимательно, хихикали. Все, кроме семиклассницы Алки – ей единственной из всего детского дома Швабра, кажется, симпатична. Судя по всему, с тех пор, как выпустился Пончик, именно Алка выполняет его функции по доведению до Швабры нужной информации. Уж не знаю, чем Швабра ее купила.

Завтра я возвращаюсь в Архангельск. Кажется, Туранская об этом сожалеет. Надеюсь, она тоже хотя бы чуточку меня любит.

32

Я снова была в театре. И не одна. А если ты не догадался, с кем, то это даже странно. Да-да, с Ильей!

Он позвонил так неожиданно, что я даже растерялась. Ты, наверно, уже заметил, что когда я общаюсь с ним, то сильно туплю. Думаю, он весьма невысокого мнения о моих умственных способностях.

Он сказал, что приехал в Архангельск на два дня – по партийным делам. Сказал, что у него есть два билета на моноспектакль Евгения Гришковца, и что он меня приглашает разделить с ним это удовольствие. Я, конечно, не призналась, что я не знаю, кто такой Гришковец. Пришлось ползти в интернет.

Несмотря на то, что спектакль был «моно», скучно не было. Да с Ильей, наверно, скучно не бывает нигде.

Тебе, наверно, интересно, куда мы пошли после спектакля? Мы пошли в «Блин-хаус». Илья предлагал ресторан, но я проголосовала против. Во-первых, там, наверно, ужасно дорого. А во-вторых, я понятия не имею, как себя там вести. Тебе кажется это смешным? Нет, с меню и с салфеткой я бы как-нибудь разобралась. Но там же на столе – куча приборов – для рыбы, для мяса, для салатов. Нас никто не учил, как ими пользоваться. Кажется, нож нужно держать в правой руке, а вилку – в левой. Совсем я дура, правда? Но в детском доме думать об этикете не приходилось.

А в «Блин-хаус» мы с девчонками иногда заходим – там всё вполне демократично. И блинчики с мясом и грибами там вкусные. Илье они тоже понравились. И мы просидели там полтора часа – болтали о том, о сём.

Да, еще мы вспоминали стихи. Илюша (да, да, я уже называю его Илюшей!) читал Есенина, Пастернака. Он хорошо читает стихи, хотя, конечно, в рядовой кафешке атмосфера для этого не совсем подходящая. И я пожалела, что мы не пошли в ресторан. Только не думай, что стихи были о любви. Хотя и о любви, конечно, но не только. О любви мы с ним вообще не говорили.

А потом он проводил меня до общежития. А ты что подумал? Что мы пошли к нему в гостиницу? Ты слишком плохо о нём думаешь. Мне кажется, он в этих вопросах ничуть не похож на нынешних кавалеров. И это хорошо. К тому же, мы просто сходили с ним в театр. Это ведь его ни к чему не обязывает, правда?

33