Чужая гостья

Шесть часов в поезде – вопреки ожиданиям Марьяны – пролетели незаметно. За окном проносились поля, смешанные и хвойные лесопосадки, деревушки с однообразными домами и бесхитростными хозяйственными постройками, мелькали станции, на которых поезд не делал остановок. Периодически принимался накрапывать мелкий сердитый дождик. Маша была вымотана долгой дорогой, ей казалось, что как только она опустится на сиденье, уснет в ту же минуту. Но сон был обрывочный, нервный. Едва к ней приходило поверхностное, туманное забытье, как что-то нарушало его, выдергивало Машу из сонной дымки. То это был чей-то громкий смех, то неожиданная трель телефона, то образ, возникший в спустившейся дреме. Она просыпалась и думала о Семе Голуковиче, таком красивом, улыбчивом, с девичьими ямочками на щеках. Почему-то сейчас, зная о том, как он хотел ее использовать, она не чувствовала никакой обиды или злости. Может, потому, что его больше нет в живых? Она вспоминала события той роковой ночи на берегу Дона, как утром проснулась вместе с Ульяной, как они пили чай на веранде, как собирали остатки ужина, чтобы ими позавтракать. Уля не хотела есть вчерашнее и решительно отказалась от остатков мяса. Она нашла в холодильнике яйца и принялась жарить яичницу. Уля сделала идеальную глазунью, не повредив конфигурации желтков, – они были такие яркие, что Марьяна мгновенно отложила начатый завтрак и потребовала у Ули дележа. Они стали спорить, сестра не хотела отдавать Маше свою яичницу, они бы еще долго торговались, если бы не боялись, что глазунья остынет. Маша и Уля съели ее на двоих. Не наелись, пожарили еще одну, нашли в холодильнике бутылку шампанского. Уля жарила вторую порцию яиц, Маша открывала бутылку. Боже, как она была счастлива в тот момент!

А потом кто-то пошел на речку и увидел на берегу кроссовки, одежду, почти пустую бутылку и пластиковые стаканы. Кажется, это был Олег Шацких, тогдашний бойфренд Жанны Савельевой. Его удивило, что вещи Семы и Толика лежат на берегу, а их самих в воде не видно. Пошли их будить, но комната Семы была пуста, его кровать не разобрана, диванчик, на котором предполагалось спать Толику, тоже оказался нетронутым. Спать на природе без одежды? Мокрыми, после купания в реке? В принципе возможно, но подобное лежбище не могло быть комфортным, оба давно бы уже проснулись и обозначили свое присутствие. Маша помнила, как с каждой минутой неизвестности таяло радостное настроение, как над всей компанией сгущалась атмосфера, в которой стал явственно чувствоваться соленый привкус трагедии. Миша искал Сему и Толика вместе со всеми. Она помнила, как он прошел вдоль реки аж до соседнего дачного поселка – вдруг они ночью встретили кого-то и поперлись пьяными в гости? И как потом оказалось, что никто в округе их не видел. Маша помнила, как Миша звонил по ноль два, какое у него было при этом серьезное, даже скорбное лицо.

Она старалась не представлять себе, что произошло в ее квартире 17 июля, но страшное видение формировалось в сознании само собой. Она видела, как пришла Уля, открыла дверь своим ключом, посмотрела на часы, но звонить не стала. Уля не принадлежала к числу людей, которые не могут жить без мобильного телефона. Она никуда не торопилась, зная, что Маша не забудет о встрече и придет с коробочками и пакетами из японского ресторана. Уля оставила в спальне свое красивое платье, накинула легкий халат и поудобнее устроилась на диване. Она позвонила Мише, просто чтобы скоротать время или узнать его мнение по поводу интересующего ее вопроса до того, как придет Марьяна. А может, хотела пригласить его поучаствовать в этом разговоре? Так или иначе она рассказала Мише об открытии, которое сделала Жанна, даже не представляя себе, какую волну темного ужаса вызвала у собеседника. Миша сказал, что немедленно приедет? Или что находится рядом и прямо сейчас забежит, чтобы все обсудить?

Он вошел через те ворота, на которых нет камеры. Случайно или уже что-то планировал? Он позвонил в квартиру, и Уля открыла ему. Вот и ответ на вопрос, который искало следствие. Миша свой. Бывшие супруги практически не общались (кроме поздравлений с праздниками и днями рождения), только пока Маша была замужем за Русланом. После разрыва отношений с Малышевым Миша стал иногда звонить. Пару раз они где-то встречались. А Уля никогда не прерывала с ним дружеских отношений, более того, она втайне мечтала, чтобы Маша вернулась к Одинцову и, может быть, даже родила ему ребенка.

Уля, дурочка, рассказала Мише все, что узнала от Жанны Савельевой. В соцсети входить не стала, видимо, продемонстрировала фотографию, скопированную на флэшку. Сказала, что немедленно отправится на Сицилию и найдет Толика. Узнает у него всю правду о той ночи, об его исчезновении, о судьбе Семена. Когда-то Уля очень любила Толика, кто знает, какие чувства всколыхнулись у нее в душе, когда она узнала, что он жив? Бедная Уля, она не столько хотела разобраться в том, что произошло тогда, сколько просто хотела увидеть самую яркую, а может, и единственную любовь своей жизни.