Чужая игра

– А кого мы на самом деле ищем, а, Найт? Кого – Франсуа Бонне? А что его искать, вот он здесь, на Тетраэдре и не скрывается вовсе ни от кого! Мы можем его арестовать в любой момент. Но что мы ему предъявим? Тайное посещение лаборатории на Одиноком утесе? Бред, скажут нам в КОНОКОМе и, отчасти, будут правы. Тогда, может быть, убийство Гиллиама? Но что мы можем предъявить в поддержку такого обвинения? Видеозапись посещения Гиллиамом Одинокого утеса год назад? А, может, загадочную смерть Гиллиама от редкой болезни крови, развившейся молниеносно? Знаете, что я вам скажу, Найт? Мы стремительно погружаемся в расследование, которое все дальше и дальше уходит от первоначальной задачи – проверить лояльность и благонадеж ность Бонне. У меня складывается впечатление, что в этой непростой истории намного больше действующих лиц, и неточности Бонне на рутинном тесте даже не верхушка айсберга, а что-то еще более конкретное. Найт, вы понимаете, что происходит?

– Да, майор, похоже, что понимаю – мы столкнулись с чем-то организованным…

– Вот именно, лейтенант! Мы с вами вместе с Блумбергом и Волковым разворошили большой муравейник, и его обитатели приготовились к обороне.

– Ну, насчет большого муравейника, вы, надеюсь, утрируете, но в принципе – да, некий сговор здесь просматривается, это точно.

Сноу покачал головой:

– Не верите, Найт? Напрасно. Лучше предположить худшее, чем надеяться на хорошее.

– Не верю я в такой глобальный масштаб, Сноу. Если бы все оказалось именно так, как говорите вы, то все здесь было бы иначе.

Ричард развел руками:

– Это как – иначе? Поясните. К тому же я ничего не говорил о глобальности происходящего здесь.

– Ну-у-у… не знаю… – замялся Гебриэл.

– Кто-то тайно и неизвестным способом посещает лабораторию на Одиноком утесе – раз, – начал загибать пальцы Сноу. – Тот же кто-то бывает на загадочной станции – два; Гиллиам умер неожиданно от редкой болезни – три; Бридж отказывается взять на себя функции скончавшегося Гиллиама – четыре; Миранда и Аурелия оказались практически сводными сестрами, что от всех скрывали – пять; Гиллиаммладший не погиб, а искалечен в экспедиции, но даже прикованный к инвалидной гравиколяске он пуляет в меня парализующим зарядом на кладбище – шесть; Гиллиам тайно вел свое расследование и не доверял никому, поэтому что-то оставил на астероиде А-147 – семь; жена Гиллиама Миранда погибла от несчастного случая – восемь. Надо перечислять дальше?

– Хватит, хватит, Сноу. Доказали, – махнул рукой Найт. – Что делаем?

– Два часа на сон, а там решим!

Глава 14

– А вчера прошла проверка готовности секции плазменных окон. Главный инженер сам присутствовал, – пояснила Блумбергу и Волкову Барбара Лоик. – Как только будет готов последний сегмент, мы сможем регулировать давление, и откроются совсем другие – грандиозные – перспективы в строительстве звездолетов!

– А когда, говорите, вы начали проверку? – поинтересовался Айво.

Лоик машинально отвернула манжет лабораторного халата и посмотрела на свои мужские часы спортивной модели:

– Было назначено на тринадцать ноль-ноль, но чуть задержались: опаздывал главный инженер. Вскоре он подошел, и мы…

– Бонне надолго задержался?

– Нет, минут на десять-пятнадцать. А что? – переспросила вдруг Барбара.

– Да ничего. Просто спросил, – отработал назад Блумберг. – Спасибо вам за разъяснения.

Блумберг и Волков попрощались и покинули лабораторию. Барбара Лоик проводила их долгим внимательным взглядом, пока дверь за ними не закрылась.

– Время совпадает! – заговорил Волков, убедившись, что поблизости никого нет. – Похоже, что это Бонне.

– Не торопись, капитан. Появился Бонне хоть и с опозданием, но это еще ни о чем не говорит! Мы что, его задержали? Нет, наоборот, мы его спугнули на Одиноком утесе. Получается, что опоздать на проверку из-за того, что столкнулся с Ричи в лаборатории, он не мог, а планировать работу на Одиноком утесе в то же время, на которое запланирована проверка плазменных окон, нелогично. Так что пока ничего мы с вами не выяснили толком, капитан.

– Да, – согласился русский. – Но вы же сами видели, что на то время, когда, предположительно, Бонне находился на Утесе, никаких значимых событий на Тетраэдре запланировано не было.

– Да, капитан, я, как и вы, видел график в центральной диспетчерской, который нам показала мадемуазель Лоик. Наша единственная надежда зиждилась на испытаниях плазменных окон и… вышел – пшик!

Прозвучал вызов коммуникатора. Блумберг остановился, придержал Волкова за руку и сам поднес к глазам прибор. На экране светился индикатор конфиденциальной связи.

– Да, Ричи, я на связи.

– Айво, я прямо сейчас вылетаю на Тетраэдр. Будьте с капитаном готовы, как только я появлюсь, отправиться на флаере к астероиду А-147. Там, в диспетчерском зале… Впрочем, подробности объясню по прилету. Все.

– Хорошо, Ричи, понял тебя. До встречи.

Швед выключил коммуникатор и посмотрел на Волкова:

– Когда прилетает ближайший спейсфлаер с Архипелага?

Волков думал меньше секунды:

– В десять ноль-ноль.

Айво посмотрел на часы.