Чужая игра

Последующие несколько недель Аслан и его помощники колесили по округе и соседним областям, выискивая подходящие для их целей объекты и осваиваясь с местной обстановкой. Аслан выдавал себя за фермера, желающего подыскать подходящее место для разведения овец. В конце концов он нашел заброшенный лагерь нефтеразведчиков и за копейки выкупил его у местных властей. Лагерь стоял на отшибе, пришел в полный упадок — и в районе только рады были от него избавиться. Бораев арендовал по соседству с лагерем несколько гектаров земли, выписал из Чечни строителей и принялся строить себе усадьбу. Через несколько месяцев дом был закончен и Аслан переехал в него. Строители, ставшие после возведения дома первыми членами его диверсионного отряда, сначала обосновались там же, на территории бораевского поместья, а затем, когда из Чечни и Татарии в отряд прибыло пополнение и инструктор, перебрались в лагерь нефтяников, обжили его на скорую руку и принялись изучать все то, что нужно знать диверсанту.

Но когда полгода назад в Поволжье появился Султан, Аслан оказался в его подчинении: Бораев всегда знал, что он всего лишь распорядитель и рано или поздно к нему пожалует тот, кому он вынужден будет сдать дела и отчитаться о расходовании доверенных ему денег. Но вообще-то Аслан был даже рад приезду Султана; они были знакомы, как и все окружение Басаева, до своего отъезда из Чечни Аслан даже стал кунаком Тимура, брата Султана.

У Аслана загорелись глаза, когда Султан рассказал о том, зачем он появился в городе — ведь их отряду предстояло совершить то, что могло прославить их всех не меньше, чем участие в знаменитом рейде Шамиля на Буденновск.

— Да, эта работа стоит того, чтобы прятаться, как шакалу, целый год в этой степи! — воскликнул Аслан. — Ай Руслан, ай молодец! Мы поставим русских на колени, а наши имена будут произносить с уважением по всей Чечне!

— Но для этого еще много надо сделать, Аслан... — умерил его пыл Султан, — наша разведка и наши люди в Москве дали нам несколько наводок, которые помогут осуществить задуманное. Этим я займусь лично. А ты возьмешь на себя подготовку людей. Инструкторы помогут тебе в этом.

— Хорошо, я сегодня же отправлюсь в лагерь. Но ты мне только скажи: то, что ты задумал, очень ведь непростое дело, да? У тебя есть план, ты хоть знаешь, с чего начнешь?

— С чего начну? Позвоню одному жадному русскому генералу...

Султану понравился детский восторг Аслана, понравилось, как он бил себя по коленям и вскрикивал: «Ай Руслан, ай молодец!» Ему вдвойне было это приятно, потому что Руслан был и для него одним из самых великих воинов Ичкерии. Но не только. Уж кто-кто, а он-то теперь знал, насколько Руслан умен, в отличие от того, как его обычно изображают средства массовой информации, даже зарубежные. Они, журналисты, пытаются представить его всего лишь полевым командиром, всего лишь воином, пусть даже очень талантливым и удачливым. Хитрая уловка! Кто ж не знает, что генералы только ведут войну, а начинают и заканчивают их и получают от них наибольшую выгоду политики. Ладно, пусть его считают воякой, исполнителем, но он-то, Султан, знает, что Руслан Дадаев хитер, как змей, и уже недолго ему осталось таскать каштаны из огня для кого-то другого. После того, что они скоро вмести с ним сделают, Руслан сможет взять в руки штурвал и не отдавать его никому. И посмотрим тогда, кто всего лишь полевой командир, а кто посланец Аллаха и испытанный предводитель своего народа!

Султан часто думал о славе министра информации Ичкерии Лечи Удугова, который в первую чеченскую кампанию сумел одержать над русскими победу в информационной войне.

Он вслед за Русланом считал, что интернетовский сайт «Кавказ», открытый Удуговым перед самым началом действий чеченцев в Дагестане, не отвечает нынешней ситуации в полной мере. Конечно, на Западе вовсю пользуются информацией, которую черпают из «Кавказа», но она ведь однотипная, обыватель из Америки или Европы уже начал уставать от очередного сообщения о бомбежке русскими чеченских сел или расстреле мирных жителей. Требовалась настоящая сенсация — такая информация, которая могла бы взорваться как бомба и от которой еле-еле держащееся на плаву международное реноме России могло бы пострадать очень ощутимо и надолго. И такая идея, похоже, лежала на поверхности (может, потому и не приходила до сих пор никому в голову).