Чужая колея

Нина Ивановна, полностью поддерживающая стремление молодой пары переехать в более крупный город, где у Павла появятся совсем другие перспективы, понимала, что невольно становится препятствием на пути к осуществлению ими своих планов. Она так и не смогла убедить Светлану, что они со Славиком прекрасно проживут без посторонней помощи, поэтому, когда дочь предложила ей переезжать вместе, Нина Ивановна без раздумий согласилась, стараясь не подать виду, как нелегко для нее будет бросить дом, в котором она прожила всю жизнь и с которым связаны практически все воспоминания с самого раннего детства.

* * *

Трель мобильника раздалась в тот момент, когда поздно вернувшийся с работы Паша только собрался сесть за ужин.

– Черт, пожрать не дадут.

– Да не отвечай ты, – посоветовала Светлана, ставя на стол дымящуюся тарелку. – Поешь сначала, потом перезвонишь.

Проворчав что-то типа «Хрен его знает, может, важное чего», Паша неохотно поднялся и побрел в прихожую, где, войдя в дом, оставил телефон. Увидев на экране «Вика», он помрачнел еще больше и принял вызов.

– Алло, Паша, это я – Вика. Марк пропал.

– Как пропал? – тупо переспросил он. – Где?

– Ты что, дурак? Я же говорю – пропал, откуда я знаю, где? В офисе второй день не появляется, мать сказала – был с утра, заявил, что уезжает куда-то. Сказал, вернется через недельку. Через недельку, понимаешь?! Ему же отмечаться послезавтра, его же опять закроют, в СИЗО отправят, мы же завтра с утра собирались… к нотариусу собирались, у нас и время назначено, мы уже обо всем договорились.

«Именно это тебя больше всего и волнует, – подумал Паша. – Ни сколько ему дадут, ни как он будет сидеть, а успеет ли он переписать на тебя бизнес. Потом ты, прошмандовка, сольешь этот бизнес за бесценок своим дружкам, а когда Марк выйдет, ты уже давно испаришься за горизонтом вместе с очередным влюбленным лохом».

С трудом сдерживаясь (любой разговор с Викой давался ему нелегко), лишь крепче сжав в руке трубку, он холодно произнес:

– Рассказывай. Все по порядку. Когда и где видела его в последний раз, что он говорил, с кем встречался в последнее время?

– Что там? – спросила Света, встревоженная мрачным видом вернувшегося на кухню мужа.

– Вика звонила, – Паша сел за стол, задумчиво и безо всякого аппетита поковырялся вилкой в тарелке. – Марк пропал. Уехал куда-то. Ему отмечаться послезавтра, не придет – в розыск объявят. Вика рвет и мечет – она завтра надеялась бизнес получить, к нотариусу его тащит.

– Вы с Ромой так и не смогли его уговорить не делать этого? – тихо спросила Света.

– Какое там! – досадливо поморщился Паша. – Уперся как баран. Такого упрямства не замечал за ним никогда.

– Может, он уехал, чтобы… ну, Вику обломать, может, передумал все-таки?

– Захотел бы обломать – просто не пошел бы никуда. Тут другое что-то. Мне кажется, у него банально сдали нервы. Ты же видела, какой он из полиции вышел?

Мальчик из конторы Шлеймана честно отработал свой неслабый гонорар и, судя по всему, донес до адресатов то, что полагалось «сверх прайса» – Марка выпустили до суда под подписку о невыезде. Три дня, проведенные в полицейском КПЗ, изменили его настолько разительно, что Паша с трудом узнал своего вечно неунывающего друга-приколиста. Марк мало разговаривал, лишь односложно отвечал на вопросы, во взгляде появилась какая-то затравленность и совсем несвойственная ему обреченность. Паша не мог объяснить себе столь резкой перемены – в полиции, по словам самого Марка, с ним обращались нормально, адвокат излучал профессиональный оптимизм, Вика – сама преданность и забота – вилась вокруг жениха вьюном, искательно, словно преданная собачонка, заглядывала в глаза, стараясь угадать любое желание «сидельца», причин для угрызений совести тоже не просматривалось, поскольку виновником гибели человека был не он.

– А ты знаешь, Паша? – задумчиво произнесла Света после долгого раздумья. – Я, кажется, догадываюсь, где он может быть.

Паша, наконец-то всерьез взявшийся за ужин, перестал жевать, поднял на жену глаза, чуть заметно кивнул.

– Я тоже догадался. Завтра с утра поеду, заберу его. Я не знаю, что с ним происходит, но в СИЗО ему сейчас возвращаться точно не стоит.

За десять лет, которые Паша не посещал это место, здесь мало что изменилось, лишь давно не знавший ухода двор почти полностью исчез под буйными зарослями травы, лопухов и крапивы.

Еще подходя к забору, Паша понял, что не ошибся, – от незапертой калитки к крыльцу дома вела полоса свежепримятой травы.