Чужая невеста

— Ничего, теть Надь, — Алексей обнимал не похожую на себя от счастья тетю Надю и тайком плевал через левое плечо. — Все получится, ничему Маркуша не помешает.

— Дай Бог, дай Бог, — растерянно шептала тетя Надя и тоже плевала через левое плечо. — Но Ксюшка-то, а?.. Я ведь ей про Костика только в воскресенье рассказала. И без всякой мысли, а так, тоску не сдержала. Люба накануне звонила, плакала, что никакого улучшения… А деньги я уже все ей отдала… Дом продавать хотела, да никому он не нужен — так, под снос разве, из-за места, да это копейки, место-то не престижное. А Ксюшка сразу все решила, даже не верится… Леший, ведь есть Бог на свете, правда?

— А как же, — сказал Алексей задумчиво. — Судя по всему, есть. Я тебе, теть Надь, больше скажу: мало того, что Бог есть, он еще знает, что делает.

— Похоже, что знает, — согласилась тетя Надя. — А я ведь не верила… Но Ксюшка-то, а? Ай да Ксюшка!..

«Ай да Ксюшка, ай да Ксюшка, ай да Ксюшка!» — напевал Алексей про себя в электричке. Деньги, конечно, меняют людей. Всех бы они так меняли. Что он такое раньше думал? Большие деньги — большие проблемы… Оказывается, бывает, что большие деньги — решение большой проблемы. Ай да Ксюшка, ай да Ксюшка, ай да Ксюшка! Через месяц внуку тети Нади Костику сделают операцию в Чикаго, и он будет жить, и у тети Нади, и у ее дочки Любы не будет больше на душе этого жуткого груза страха и безнадежности, и все будет хорошо. А организует все это крутая Ольга, каскадерша-гонщица-деловая женщина. И правда крутая, без дураков. А оплачивает все это Ксюшка, богатая невеста Маркуши. Маркуши? Черта с два. Ай да Ксюшка, ай да Ксюшка, ай да Ксюшка!

С этим припевом Алексей за четыре часа переделал столько дел, сколько и за две отпущенные себе недели не надеялся сделать. И в издательстве как-то само собой все пошло — и верстка вычитана, и Юргену телеграмма отправлена, и деньги переведены, и вообще книга идет идеально по плану, даже удивительно. Да и договор с фармацевтами оказался очень выгодным. Ай да Ксюшка!

От станции до теть Надиного дома он бежал бегом, напевая уже в голос: «Ай да Ксюшка!»

Завернул за угол и с разбегу чуть не налетел на новенький вылизанный Маркушин «BMW», стоящий у калитки теть Надиного дома. Вот те на! Маркуша здесь. Зачем это?

Алексей раздраженно толкнул калитку, преисполненный решимости прямо сейчас все и расставить по своим местам. Навести порядок. Дать понять, кто в доме хозяин… Ну, что-то в этом роде. И, конечно, он бы так и сделал, но вдруг, даже не добежав до крыльца, услышал разъяренный голос Марка. Даже не голос, а визг. Ну и ну! Сроду Марк так не верещал. Что это с ним стряслось? И тут Алексей, прежде чем услышал, на какую тему визжит Марк, понял, что стряслось: Ксюшка забрала деньги из банка. Наверное, из Маркушиного банка. Интересно… Ну-ка, ну-ка, о чем это он там?

— Как это вообще называется?! — орал Марк в истерике. — Нет, как это вообще называется, я тебя спрашиваю!!! Слова не сказать!!! Тайком!!! Все забрать, все, все! Наличными!!! Какое ты имела право?!

— А тебе-то что? — вклинился хладнокровный голос тети Нади. — Деньги-то Ксюшкины. Кто же еще на них право имеет?

— А вы!!! — заорал Марк еще истошнее. — Молчала бы, наглая старуха! Руки погреть мечтаешь? Я этого так не оставлю!..

Та-а-ак. Вот сейчас самое время его придушить. Алексей прыгнул на крыльцо и рывком распахнул дверь. И в этот момент холодный и очень спокойный голос Ксюшки прозвучал в напряженной тишине:

— А шли бы вы отсюда, господин Зимахин. Пока я вас Буксиру не скормила.

Ксюшка сидела у кухонного стола и с видимым удовольствием грызла абрикосовые косточки, запивая их водой. Вид у нее был безмятежный и даже радостный. Марк стоял спиной к входной двери, и Алексей поразился, до чего нелепо он выглядел, даже со спины — плечи подняты, руки растопырены в стороны, и даже коленки, кажется, дрожат.

— Ты… ты… ты… — начал Марк, странно дергая руками при каждом слове.

Но тут Алексей шагнул вперед, плотно прихватил Марка за плечо и ласково сказал ему в ухо:

— Ты что это такой нервный, а? Шумишь… Я даже волноваться стал.

Марк дернулся, отпрыгнул в сторону и стремительно обернулся к нему.

— А ты!.. Тебе тут чего надо?! Деревня! Приперся!.. Тоже на чужое карман растопырил?!

— А-а-а, — протянул Алексей еще ласковее и шагнул к Марку, заставив того попятиться к двери. — Материальные интересы, вот оно что! А я-то думал…

— Что ты думал?! Что ты думал, дубина?! — голос у Марка сорвался, и он надсадно закашлялся, лихорадочно шаря по карманам. Пистолет, что ли, ищет? А, нет, платок.

— А я, дубина, думал, что ты Ксюшку любишь, — задумчиво протянул Алексей, почти с сочувствием наблюдая, как Марк осторожно промокает своим стерильным платочком покрасневшие слезящиеся глаза.

Ксюшка вдруг негромко засмеялась, не отрываясь от своего занятия, и даже тетя Надя улыбнулась белыми, плотно сжатыми губами.