Чужая роза

В голосе мага слышалось напряжение. И мне это не понравилось. Почему-то я была уверена, что Форнезе мне не рад. Нет, он не сказал и не сделал ничего плохого, но я чувствовала, что мое присутствие его раздражает. Неужели глава магической гильдии такой сноб? Или дело в чем-то другом?

– Алессия, ты пока отдохни. Я скоро вернусь, – коснувшись моей руки, тихо сказал герцог, и мне показалось, что я расслышала в его голосе нежность. На сердце потеплело. Странно это, когда сильный и властный мужчина способен быть нежным. Странно и непривычно. Я прекрасно помнила, как редко проявлял чувства отец. Даже с мамой на людях он никогда не позволял себе ничего большего, кроме как скупую улыбку. Да и со мной был не слишком ласков, лишь иногда мог потрепать по непокорным завиткам и назвать рыжиком.

– Идем, – обернулся Абьери к другу, и они оба вышли за дверь, а мы с Гумером остались обживать холодные неприветливые покои.

Алессандро Абьери

– Сандро, ты сошел с ума? Зачем ты притащил свою служанку в столицу?

Марко смотрел на него с таким негодованием, что Алессандро не смог удержаться от усмешки. Друг слишком хорошо его знал.

– Сандро? – настойчиво переспросил Марко, но Абьери не торопился с ответом.

Он разглядывал странную обстановку кабинета – яркие фрески с изображениями извивающихся цветов, старый рассохшийся письменный стол с многочисленными резными ящичками, пустые шкафы с неопрятными обрывками книжных страниц, кособокие кресла, грязный мрамор пола. Все вместе создавало впечатление полного запустения. И зачем Марко этот разваливающийся особняк?

– Ты хоть понимаешь, сколько сил мне пришлось приложить, чтобы уговорить Адриана снять с тебя опалу? – продолжал тем временем друг. – Зачем, Сандро? Зачем ты взял с собой девицу? Об этом ведь наверняка узнают!

Форнезе отвел от лица волосы хорошо знакомым жестом, выдающим волнение.

– Чем ты только думал? Нет, я понимаю, она красавица и, должно быть, хороша в постели, но, Сандро, ты понимаешь, что будет, если контесса узнает об этой…

Сандро запнулся, не в силах подобрать правильное слово.

– О моей конреди? – подсказал Абьери и добавил: – Думаю, когда контесса узнает об Алессии, ее планы по опустошению моего кошелька рассыплются в прах.

– Что ты сказал? – Марко подался вперед и впился в него неверящим взглядом. – Конреди? Ты с ума сошел?!

– Ничуть.

– Сандро, мы же договорились. Ты мне пообещал, что подумаешь над предложением императора!

– Я и подумал.

Абьери закинул ногу на ногу и повернул на пальце кольцо. Старая привычка, оставшаяся с тех времен, когда на его плечи лег титул герцога Навере со всеми сопутствующими «привилегиями».

– Так, подожди. Дай мне руку.

Форнезе вскочил с кресла, в мгновение оказался рядом и схватил его ладонь.

– Если эта девка тебя приворожила…

– Марко, сядь и успокойся. – Абьери вырвал руку и твердо посмотрел на друга. – Алессия не стремилась занять место моей конреди, это я ее заставил.

– Хочешь сказать, она сопротивлялась? – недоверчиво протянул Форнезе. В серых глазах мелькнул отблеск магии.

– Хочу сказать, что сам буду решать, с кем мне проводить ночи – с навязанной женой или с желанной конреди. И все на этом. Закрыли тему.

– Но…

– Все, Марко. Хватит. Я ценю нашу дружбу, но если ты скажешь об Алессии еще хоть слово, можешь считать, что у тебя больше нет друга.

– Вот, значит, как. – На лице Форнезе промелькнуло раздумье. – Что ж, хорошо. Я больше ничего не скажу. Но прошу об одном – не торопись объявлять о ее статусе официально.

Марко взял со стола перо и принялся вертеть его в руках:

– Адриан сейчас крайне раздосадован поведением сына, и если император узнает, что ты пошел против его воли, он выплеснет на тебя все накопившееся раздражение. Сам же знаешь, насколько он вспыльчив.

Так и было. Адриан Безухий, как прозвали в народе кузена Филиппа Смелого, обладал слишком горячим нравом. И прозвище свое заработал не просто так – все в Ветерии знали, что в моменты гнева император переставал слышать своих советников.

– И что на сей раз натворил Бартоломео? – снова повернув на пальце кольцо, спросил Абьери.