Чужая весна

Мы теряем любимые вещи,
Мы привычных лишаемся благ
И не сразу смутный, но вещий
Понимаем нам поданный знак.

Только каждый раз от потери —

Дуновение, холодок
Из слегка отворившейся двери,
Неожиданный в сердце толчок.

Мы не знаем, еще не знаем,

Отчего холоднее нам,
Но и сами уже остываем
К милым прежде и теплым вещам.

Отрекайся, душа, понемногу

От любви осязанья слепой
И готовься в большую дорогу,
Где лишь звезды и ветер пустой.

1937

1837

Шагами рыхлый снег измят.
За рощей — сумрачный закат.
Уж в вечность день отходит.

И на поляне черный рок

Рукою каменной курок
У пистолета взводит.

И дрогнул воздух. Снег с ветвей

Летит на плечи, в тень кудрей,
Скрывающих стихию.

В снег опускается рука,

Которой суждено: века
Благословлять Россию.

1937

Из дневника

I. «Как цедят воду сквозь песок и уголь…»

Как цедят воду сквозь песок и уголь,
Чтобы достичь прозрачности кристальной,
Так мне хотелось бы, сквозь долгий искус
Молчанья добровольного пройдя,
Сказать немногие слова однажды,
Очищенные от случайной мути,
О самом главном и неуловимом,
О самом трудном, тайном и простом.
Чего никак не выразить словами,
Что можно лишь почувствовать порою
Неясно брезжущим в душе просветом
И вдруг с внезапной силой ощутить
От шума сосен, от сырого ветра,
Качнувшего сухой бурьян шуршащий,
От потускневшего заката в небе,
Прорезанном лиловой, длинной тучей,
От вышедшей из облаков звезды…
Застынешь, вглядываясь, узнавая,
И молнией блеснет воспоминанье
О дивном знании первоначальном,
Забытом позже, искаженном, смытом
Волною повседневных мелочей,
Воспоминание о том, что небо
Дает земле, о смысле нашей жизни.

1937

II. «…На скалах, по дороге в М у нкснэс…»