Чужая война

Володя подошёл ближе и долго изучал лицо погибшего. Потом аккуратно закрыл тело мешковиной.

— Вайнер, распорядитесь, чтобы тело доставили в ближайший храм… в общем, сделайте, как положено. Среди родезцев наверняка есть жрецы, разыщите кого-нибудь.

— Вы хотите…

— Он был воином, Вайнер. Думаю, он заслуживает нормальных похорон.

— Конечно, милорд. Я распоряжусь…

— А вообще, знаете… не спешите его хоронить, если есть такая возможность. Может быть, тело удастся передать его товарищам и те захотят доставить его на родину и похоронить там.

— Тогда придётся бальзамировать, милорд.

— Ну так сделайте это.

Вайнер с плохо скрываемым удивлением поклонился.

— Всё сделаю, ваше сиятельство.

— Если я зачем-то срочно понадоблюсь — я в тюрьме. Полагаю, сейчас, пока вражеские солдаты не очухались от поражения, самое время побеседовать с ними.

Володя вскочил в седло и направился к огромному серому зданию городской тюрьмы.

У ворот его встретил Нинрон Варт в компании могучего человека. Володя соскочил с коня и упёрся этому человеку взглядом в живот. Поднял голову, оглядел здоровенную фигуру и попятился.

— Гм… э-э-э… с кем имею честь? — немного растерянно поинтересовался он, судорожно размышляя, не перебежал ли он где дорогу этому человеку. Вроде бы нет — такую гору он бы точно не забыл.

— Я местный палач, ваше сиятельство. Господин передал, что для меня есть сегодня работа.

— Ах, вот оно что… — Володя снова оглядел человека с ног до головы. — Однако… Нет, работать вам сегодня не придётся. Вы нужны для создания нужной психологической атмосферы.

Палач наморщил могучий лоб:

— Простите, ваше сиятельство?

Володя вздохнул.

— Будете находиться в… как там эта комната называется? Пыточная? Так вот, будете находиться у себя в пыточной, и пока я разговариваю с вражескими солдатами, перебирайте инструмент, калите металлические прутья… В общем, делайте вид, что готовы по первому требованию приступить к работе. Нинрон, сядете со мной, но сначала подыщите пару охранников телосложением вот как этот господин — в дверях встанут. И ещё пару мелких клерков для поручений. Как вас звать?

Тыкать этому богатырю Володе почему-то совершенно не хотелось, хотя он уже почти привык к местной манере говорить «ты» всем, кто находится ниже по социальной лестнице. Однако продолжал периодически путаться в этих «ты» и «вы». Порой ему становилось интересно, что думают о нём его подчинённые в такие моменты. Хорошо ещё, в локхерском различие между «ты» и «вы» весьма условно, и употребление этих местоимений сильно зависит от контекста. Так что, возможно, все его ошибки пока списывают на плохое знание языка.

— Все зовут меня Бортон, ваше сиятельство.

— Вот что, Бортон, проводите нас в свой… гм… рабочий кабинет.

Чтобы дойти до пыточной, пришлось спуститься в подвал, а потом долго идти по коридору, тускло освещённому факелами. В каменном подземелье было сыро. Предусмотрительный Нинрон протянул Володе тёплую куртку. Мальчик благодарно кивнул ему, снял накидку и облачился в куртку, а поверх неё снова надел накидку.

В пыточной, оказавшейся весьма просторной комнатой с высоким потолком, их дожидались два помощника палача, хоть и не такие гиганты, как их начальник, но вполне ему под стать. Володя увидел разложенные на столах инструменты, поёжился и поспешно отвернулся. Глянул на горн, в котором ревело пламя, покосился на лежащие в нём щипцы разных размеров. Ага, а вот и стол для следователей. Очень удобно — в стороне, чтобы не мешал палачу, но в то же время расположен так, чтобы следователь мог видеть всё, что происходит в пыточной. М-да… с точки зрения следователей, может, и удобно, но Володя предпочёл бы не видеть всех этих инструментов и механизмов. Чего только не придумали люди, чтобы калечить себе подобных.

Володя заглянул под стол.

— А где вино?

— Сейчас принесут, милорд, — отозвался Нинрон. — Я велел захватить ещё кружки.

— И пусть принесут бумагу и чернила.

У Володи были и свои чернила, но их он решил приберечь для других случаев, а здесь и местные сойдут. А вот ручку он предпочёл использовать свою — основа из твёрдого пластика и железное перо, — намного удобнее гусиных, не говоря уже о том, что долговечней. И править периодически не надо.

— Уже здесь, ваше сиятельство. — Подскочивший к столу невзрачный человек положил перед мальчиком стопку бумаги и поставил банку с чернилами.

— Спасибо. А вы кто?

— Я писарь, ваше сиятельство. Писарь допросной канцелярии. Веду допросные листы. Я узнал, что вызвали палача для работы, и поспешил сюда…

— Вот как? Отлично. В таком случае, занимай своё место и записывай. Полагаю, твои записи лишними не будут — я их потом перечитаю.

— Конечно, ваше сиятельство.

— Нинрон, где вино?

— Сейчас узнаю, милорд…

— Ладно, оставь. Пошли кого-нибудь, а сам садись. Всё равно вино пока не нужно — мы начнём с солдат. — Володя повернулся к одному из тюремщиков: — Давайте кого-нибудь из рядовых. Когда я закончу с ним — отправите в лагерь, где собирают всех пленных.

— Не в камеру, милорд?

— Нет, конечно, они же военнопленные, а не преступники. Камеры нам для других пригодятся. Давайте первого.