Чужая война

— Нет. — Лиза покачала головой.

Не нужно иметь семь пядей во лбу, дабы понять, какие именно рабочие документы так срочно пытался отыскать Семирядин. Вне всяких сомнений, речь шла о составленном Владимиром завещании.

— Зачем? Перекладывание документов не входит в круг моих обязанностей. Я никогда не прикасаюсь к бумагам.

Ее внешнее спокойствие действовало на Семирядина крайне угнетающе. Он издал нечто похожее на звериный рык и толкнул дверь раскрытой ладонью.

— Открой, — коротко приказал новый владелец «Империи».

— Уходите. — В отличие от него женщина оставалась предельно спокойной.

— Да как ты смеешь мне приказывать? — . взорвался Андрей. — Мне нужно увидеться с Иваном!

— Не нужно. Он только-только начал приходить в себя.

— Лиза, ты ведешь себя крайне необдуманно!

— Я вас не пущу.

Это был приговор. Окончательный. Обжалованию не подлежащий. Семирядин это понял, и от бессилия в нем вспыхнула неконтролируемая злоба.

— И я вас не пущу! — жестко выпалил он.

— Куда?

— К Ольге! И сюда вернусь. Не один. — Ноздри Андрея свирепо раздувались. — Тебя, дуру, с милицией выставят из квартиры!

Но и эта новая угроза не возымела ожидаемого действия. Голощапова равнодушно пожала плечами.

— Пусть попробуют… Один уже пугал милицией, ни до чего хорошего не допугался… Всего хорошего. — С этими словами она захлопнула дверь.

Мошкин не мог слышать разговора, только некоторые обрывки фраз. Про документы и Ивана Кирсанова. Мошкин несмело приблизился к помрачневшей женщине. Давать какие-либо объяснения она не торопилась. Санчо выжидающе смотрел на Лизу.

— Это кто? — прозвучал, наконец, вслух животрепещущий вопрос.

— Партнер Владимира Леонидовича, — честно ответила Лиза и для большей убедительности добавила: — Типа зама.

Мошкин понимающе затряс головой. Дескать, ему ли не знать столь элементарные в современной жизни вещи.

— Замы — опасное племя… — веско изрек он. — А что за документы?

В отличие от Семирядина Александр был более проницательным человеком. Порой он был способен уловить самые незначительные изменения во взгляде, поведении собеседника. Вот и сейчас произошло нечто сходное. Вроде и не было никаких внешних перемен в облике Голощаповой, но чутко, интуитивно, на уровне подсознания, Санчо уловил некие флюиды. Насторожился.

— Были?

Лиза кивнула. Мошкин был другом. Это не вызывало у женщины сомнений. Стало быть, ему можно было доверять. Ибо если не верить этому полненькому, круглому мужичку, напоминавшему сказочного колобка, то на кого тогда вообще можно положиться? Ни на кого…

— Важные? — тем временем продолжил расспросы Санчо.

— Скорее всего — да.

— И где они?

Лиза взяла собеседника под руку и отвела его в глубь прихожей, подальше от злополучной входной двери. Кто знает? Семирядин мог все еще находиться там и подслушивать разговоры внутри квартиры, приложив ухо к дверному косяку. Предпочтительнее было перестраховаться. Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.

— На всякий случай я послала их ценной бандеролью на свое же имя, — шепотом сообщила Голощапова, чуть ли не касаясь губами мочки уха Александра. — До востребования.

Санчо слегка отстранился и заглянул в глаза экономке. Одобрительно хмыкнул, быстро обдумав и оценив по достоинству неординарный поступок Елизаветы.

— Оригинально, — резюмировал он с улыбкой. — Пока то да се…

— Именно. — Голощапова тоже позволила себе внутренне расслабиться. — Пока то да се… — Неожиданно она замолчала, вспомнив о чем-то, и, хлопнув себя ладонью по лбу, метнулась обратно к входной двери. — Склеротичка! Я забыла отобрать у него ключи от квартиры.

— Это не принципиально, Лизавета Михайловна, — остановил ее порыв бесстрастным тоном Мошкин.

— То есть?

— Поверьте знающему человеку на слово, — проинформировал он Голощапову. — Хороший спец откроет такую дверь и без ключей. Минуты три уйдет. Плюс цепочка… Сталь хорошая, не китайская. Наши оборонщики, наверно, клепали от бескормицы… — Он прикинул что-то в уме. — Еще пять минут кладите…

Его выводы огорчили экономку. Она с грустью уронила голову на грудь и тяжело вздохнула.

— Тогда я не знаю…

— Я знаю, — оборвал ее на полуслове Санчо.

Санчо излагал свой простой план без пафоса, без нажима. Как человек, который действительно знал, о чем ведет речь. Лиза слушала его не перебивая. Задумка понравилась ей сразу. Они поспешили в столовую, в общество Клавдии и детей, дожидавшихся возвращения парочки с явным нетерпением.

Однако время для каких-либо расспросов сейчас было совершенно неподходящее. Остановившись на пороге комнаты, Голощапова с ходу спросила, обращаясь к воспитаннику:

— Ванюша, тебе нравится Федя?

Кирсанов перевел удивленный взгляд с Лизы на сидящего напротив Федечку и смущенно кивнул.

— Да, — просто ответил мальчик.

— Тут такое дело… — Голощапова переводила взгляд с Ивана на Федечку, затем на свою старую подругу и опять по кругу. — Дядя Санчо предложил, и я его поддерживаю. Будет гораздо лучше, если сегодня ты переночуешь на даче у своего нового друга.

В столовой дома Кирсановых повисла непродолжительная пауза.

— А ты? — спросил, наконец, Иван.