Чужая здесь, не своя там. Дилогия (СИ)

И все же я была уверена, как бы Хильна не старалась делать вид, что она холодная, неприступная женщина – как и положено морским ведьмам, все же какие-то теплые чувства к Джемтиру имела. Пусть не любовь, но крепкая привязанность и уважение – точно.

***

Я внимательно разглядывала Илву, усиленно разыскивая знакомые черты. Девочка сидела за столом и рисовала, от усердия высунув язык. Затем я перевела взгляд на Хильну. Та сидела рядом с дочкой и вышивала полотенце: ларды у неё выходили четкие, строгие, как будто линейкой чертила. И выражение лица у ведьмы до невозможности было похоже на дочерино, только что язык не высунула. Ну точно, девочка вылитая мать, только цвет глаз совсем другой – яркий, завораживающий.

Ведьма заметила мой интерес. Когда Илва выбежала из комнаты, чтобы пополнить запас мелков, Хильна спросила:

– Думаешь на кого же похожа? – Она видимо совсем не обиделась и улыбнулась, но так, с хитрецой.

– Ага. Она же не от Джетмира?

– Знаешь, я была бы этому только рада, но нет.

– Все равно не понимаю, как ты можешь скрывать и от её отца, и от неё самой?

– Я в любом случае не могла бы ему рассказать – не знаю где он. – Она безразлично пожала плечами.

– Астари, а вы умеете рисовать? – вдруг спросила Илва, вернувшаяся в спальню, которую называли теперь моей, но по сути обе хозяйки дома проводили в ней времени ненамного меньше меня.

Пришлось в меру своих скромных возможностей помогать девочке. Та, совсем не церемонясь, забралась ко мне на кровать, разложила свои принадлежали – листы, цветные мелки, и принялась рассказывать, что бы она хотела изобразить. Я ей содействовала.

Было видно, что Хильна хотела сделать замечание дочери, но передумала – поладили мы с девочкой неплохо, нам было вполне интересно друг с другом. И она мне не мешала и не утомляла. Скорее уж наоборот – общаясь с Илвой, я словно подпитывалась энергией.

– А как ты познакомилась с отцом Илвы?

Вопрос был бестактным, но в обществе ведьмы я вообще забыла обо всем манерах – она и сама была прямой, вежливой в той мере, чтобы это не казалось грубостью. Так было проще, спокойнее. Свободнее. У нее в доме даже дышалось по-другому, словно воздух был другим – чистым, чуть пьянящим, как вино, развязывающее язык и разливающее по крови легкость.

Сама девочка дремала, положив голову мне на колени, поэтому мой вопрос ее бы ничуть не задел.

– Он обратился ко мне за помощью. – Хильна поморщилась, будто воспоминания были неприятными. Но все равно ответила.

– Интересно ты ему помогла. – Я усмехнулась, но тихо, чтоб не разбудить Илву.

– Помощь нужна была прежде всего его жене… После они уехали, а мы вот остались. – Ведьма отложила вышивку, и повернулась ко мне, тут же изменив выражение лица – она улыбалась чуть лукаво. – Ну а ты видимо с отцом детей уже определилась?

Я не смутилась, ни капли.

– Нет, мы знакомы не так давно, чтобы я могла делать такие выводы. Мне просто нужна была уверенность, что с кем бы я ни была, он меня не бросит из-за бездетности.

– Женщин бросают и с кучей детей. До сих пор не простила того?

– Не простила. Там конечно темная история – и это я поняла уже значительно позже, но ведь факта самого предательства не отменяет.

– И все-то тебя предают. Не слишком ли часто? – Хильна сокрушенно покачала головой, хотя скептический тон ее голоса это не отменяло.

– Ты хочешь сказать, что дело во мне?

Ведьма фыркнула.

– Вот она, патологическая неуверенность в себе.

Она встала и приблизилась к нам, аккуратно подняла дочь на руки и отнесла ее в детскую.

Пока я, поджав губы, раздумывала о сказанном, ведьма вернулась:

– Может нужно проще относится к людям и их поступкам? Не верить в клятвы, где говорят про вечность и жить одним днем? Ну ли пытаться приблизиться к этому…

– Не умею. И может быть это глупо, наивно, но я верю, что есть такие мужчины, которые все же не предают.

– Давай, давай, придумывай идеальный образ, чтобы потом разочаровываться было больнее.

– Я все равно верю.

– Ну-ну.

На четвертый день прибывания у ведьмы она разрешила мне выйти на улицу. Недолгая прогулка на свежем воздухе под присмотром Илвы (хотя кто за кем еще присматривал) – и настроение у меня поднялось еще выше. Да и в целом чувствовала я себя хорошо – слабость отступила, порезы на руках подозрительно быстро зажили.

– Я, конечно, должен был бы сейчас озвучить комплимент, но не очень-то приучен врать. Выглядите действительно неважно.

На дорожке перед домом ведьмы появился Стейнир. И все же первой к нему обратилась Илва.

– Вы наверно тот, который жених Астари, а она говорит, что не жених?

Вот она детская непосредственность во всей красе!

– Добрый день, маленькая эдель. – Стейнир наклонился к девочке и обаятельно улыбнулся. – Астари права – я еще не жених.

И бросил на меня внимательный взгляд. Я же не знала то ли засмеяться мне, то ли просто не заметить неловкости, не говоря уже о том, чтобы ответить что-то внятное.

А вот та самая маленькая эдель присмотрелась к нежданному гостю уже внимательнее. Он даже смутился.

– Что-то не так?

– Наверно. – Девочка тяжело вздохнула. – Раз еще не жених.