Чужая здесь, не своя там. Дилогия [СИ]

— Они подловили ее при входе. Во внутрь зайти же не смогли. Так и оставили Хильну на крыльце… Никто ничего не видел, не знает… Самое ужасное то, что ударили ее ножом с зогвуром. Если обычный маг после такого вполне может и оправиться, пусть даже и лишается дара, то для ведьм даже легкое ранение — смерть.

Слушая ужасающие подробности, я зябко куталась в шаль. А в окно все также ярко светило солнце…

— А как же Илва? С ней все в порядке?

— Да. Она у меня, пока не разберемся с завещанием. За ней есть кому присмотреть. А родственников у них нет…

В письме, которое сначала и показал мне Джемтир, говорилось, что в связи с кончиной Хильны меня ждут через неделю на оглашения завещания.

— Джет, а я здесь причем? Мы не были столько близки.

— Я не знаю. — Он покачал головой. — По какой-то же причине она упомянула тебя в своей последней воле. Когда только успела?.. Она ничего тебе не говорила? — Мастер встрепенулся и поддался чуть вперед, внимательно вглядываясь мне в глаза. — Ты же в последнее время часто к ней наведывалась.

И это он знает!

— Все было как всегда, ничего особенного. — Я пожала плечами. — Да и какая уже разница…

Я внимательно слушала мастера, узнавала подробности, но вот осознания того, что Хильны, которую я видела буквально пару дней назад — приезжала с очередным подарком для Илвы, уже нет, так и не пришло.

Какое-то время мы просидели в тишине — каждый со своими мыслями наедине.

— Астари, у тебя не найдется ничего выпить? — вдруг спросил Джетмир.

— Ты же знаешь, я у себя ничего такого не держу.

Он кивнул. Вот только казалось, что ответ он особо и не слышал.

— Ладно, я пойду.

— Погоди. — Я тоже поднялась. — Ты домой? — Он кивнул. — Тогда я с тобой к Илве.

Всю оставшуюся неделю я так и бегала от своего дома к Джетмиру. За Илвой присматривала все та же Элька. Но мастер решил их обеих переселить пока к себе — не хотел оставлять девочку в том доме. Самое интересное, что никому и в голову не приходило оспаривать его право распоряжаться этим. А Эльке наоборот было радостно перебраться в город. Родители ее были не против после того, как узнали о соответствующей оплате.

Похороны, понятное дело, организовывал тоже мастер. Я по возможности помогала ему, стараясь все же большую часть времени проводить с Илвой.

Девочка замкнулась, практически не разговаривала. И это было страшно. Говорят, время лечит. Но как можно излечить потерю матери?..

Я выскочила из дому и столкнулась со Стейниром.

— Добрый день. — Он подхватил меня под локоть. — Торопитесь? — Я кивнула. — Не уделите мне все же пару минут?

— Прошу прощения, но я уже опаздываю.

Я действительно практически опаздывала — сегодня оглашалось завещание Хильны.

И дело было даже не в обиде на него — сейчас мне точно было не до того.

— Я могу вас подвезти.

Бежать от него не стала.

— Я слышал о несчастье с вашей подругой. Соболезную.

Я лишь кивнула и не стала поправлять, что Хильна, по большому счету, так и не успела стать мне близкой подругой… Мои мысли плавно перетекли на то, как много смерти вокруг меня…

— Мне бы хотелось извиниться перед вами. Оправдания могут звучать глупо, но других у меня нет, — начал Стейнир. Я встрепенулась, вынырнув из своих размышлений. — Все как-то навалилось: ваше признания, проблемы в работе. — Я присмотрелась — он действительно выглядел неважно. Словно не высыпался и работал, работал… — И поэтому я бы хотел…

— Надеюсь, все уже в порядке с вашими делами? — перебила я.

— Что? Ах да, все уже хорошо, да и неважно. — Он на миг замолчал, прикрыл глаза и все же решился продолжить: — Я бы хотел предложить начать все сначала, будто и не стоит между нами война, которая хоть и была давно, но все же не отпускает ни вас, ни меня…

— И вы сможете сделать вид, что я не дочь врага?

— Во всяком случае я попробую.

У меня вырвался смешок.

— Вы же понимаете, что это не сфера, где стоит пробовать, предполагать. Я не переживу, если меня вновь предадут… — Последние слова я прошептала еле слышно дрогнувшим голосом. Не хотела говорить, но вырвалось.

— Я же не могу точно знать, как все сложится. Не предсказатель же..

О, тут ему вполне могла бы помочь моя матушка…

— Простите, вы правы, я понимаю.

— Ну хотите я поклянусь, что всегда буду судить о вас только по вашим поступкам, а не ваших родителей. — Стейнир наклонился ко мне и взял за руку. Я не возражала. Во всем.

— Я попробую поверить вам и без клятв.

Еще секунду назад я не собиралась произносить этих слов, но видя перед собой взгляд полный неприкрытого ожидания и надежды, мне ничего не оставалось как сказать это.

Тут же я оказалась в объятиях Стейнира. Поцелуй не был нежным, лишь самую малость. Он был напористым, страстным и обжигающим. На какое-то мгновение я потерялась в нем практически окончательно.

Благоразумие не покинуло только Стейнира. Он чуть отстранился и произнес, мягко улыбаясь:

— Ты, кажется, опаздывала.

Улыбка с моего лица слетела тут же.