Чужая Земля

– Ничего не знаю, – опередил меня Тунгус. – Самому интересно. Раньше не задумывался, а теперь пришлось. Вы разбудили нас, заставили по-новому взглянуть на многие вещи, заставили думать. Мы тоже разбудим вас. Заставим делать.

Я вернул ему жезл. Все равно он будет мой, никуда не денется. Тогда и осчастливлю разведчиков.

– А если вас пытались истребить вовсе не из-за нас? Из-за наследия предков. Кто-то боится, что вы можете знать очень много. Слишком много. И поделитесь с нами.

– Пусть боится, – произнес Тунгус с заметным удовольствием. – А мы будем делать вид, словно и правда знаем. Это военная хитрость, так поступать не стыдно. Но… Придется на самом деле узнать! Тебе ведь хочется?

– Главное – что тебе хочется, – честно ответил я.

– Тогда скажи там кому надо, великий вождь – разрешил.

Я чуть не спросил «что?» и тут же понял: все разрешил. То, о чем мы давно просили: широкое сканирование всеми средствами. Надо совсем другое уточнить:

– Где?

– Везде. Только не забывайте мне рассказывать. Интересно же.

Победа! Нам открыто настоящее полноценное исследование континента. И ведь любой другой на моем месте написал бы в донесении: «Это результат длительной и утомительной кропотливой и едва не кровопролитной работы с местной властью, проведенной мною под вашим мудрым руководством». А я, лопух, постесняюсь. Вождь фигов. Зато совесть чистая.

Тунгус негромко гавкнул. Я вопросительно поглядел на него.

– Да смешной ты, – объяснил вождь. – Все вы забавные, но ты особенно. Ступай. Нельзя заставлять девушку ждать, ей может попасться на глаза кто-то покрасивее.

– Вы ее недооцениваете, великий вождь.

Тунгус залился лаем, и я поспешил на выход.

Когда проблемы немного рассосутся, познакомлюсь ближе со степными псами. Вождя попрошу, чтобы помог. Сдается мне, ими просто никто не занимался всерьез. И еще сдается мне, что это гавканье вместо смеха – неспроста.

Галя сидела за штурвалом джипа. На заднем сиденье барахталась ребятня – будущие вожди пополам с будущим обслуживающим персоналом. Судя по физиономиям, сплошь двоюродные и троюродные родичи. Впрочем, тут все родичи. А кто еще не в семье – тот будет.

– Куда прикажете, вождь?

– На пост ДС, вождь. Но раз у нас такие пассажиры… Можно сделать кружок по городу.

– Правильно. Ну садись давай, старая развалина. Зачем ты дал мне ту книгу? Теперь я знаю, что в сорок лет русский уже старик, а тебе до сорока всего ничего. Ужас! Как дальше жить?

– Это очень древняя книга, – сказал я. – С тех пор русские сильно изменились к лучшему. И как говорил один мудрец – в России нужно жить долго, тогда до всего доживешь.

Она глядела на меня и улыбалась. Радовалась. Вождям не рекомендуется целоваться при посторонних, но тут были все свои.

Перепадет мне на орехи за мою дипломатию лет через сто, когда окажется, что эти черномазые ребята пролезли во все дыры и самую малость не возглавили Россию, а какой-нибудь смуглый красавец-полукровка метит в исполнительные императоры, и белое большинство Сената стоит за него горой, потому что мужик в доску свой, русский.

Мы понимаем, как они нужны нам.

– Поехали, – сказал я.

А кто не с нами, того в будущее не берем.