Чужая жена

— Работа, а в доме все же лучше живется, чем в квартире. — Я не выдаю свою торопливость и злость, бушующую внутри. — Жена сюда любит приезжать, пока я в командировке.

— Ой, знаю. Недавно только приходила. То одна, то с братом.

— С братом? — удивленно смотрю на пожилого мужчину, не понимая, о чем он говорит.

Какой брат? Жасмин в семье одна, даже двоюродных в городе нет, может где-то на исторической родине и живут, но не в Москве. И если это так, почему она мне не говорила о том, что приезжал какой-то брат? В голову закрадывается подозрение, но я глушу его и выдаю:

— А, брат, вспомнил, да, было такое дело, — беззаботно отвечаю. — Но вы ж понимаете, восточная родня многочисленная, невозможно всех запомнить. Хорошей вам работы!

Не забывая улыбаться, вызываю лифт. Как только створки захлопываются, улыбка сползает с моего лица.

Решительно выхожу из лифта, открываю входную дверь своим ключом. Смотрю на выключенные камеры. О них Жасмин в курсе, а вот о камере в спальне она не знает. Мне нравится смотреть на наш секс стороны. Мой личный фетиш, я от этого сильно возбуждаюсь.

В этот раз я тоже смотрю на секс со стороны.

Моя красивая жена самозабвенно сосет член другого мужика. Заглатывает глубоко, как ее учил. И этому уроду нравится, как и ей. Ее язычок облизывает головку, она вновь медленно заглатывает целиком...

Сука!

Стискиваю руки в кулак, в голове шумит, а глаза наливаются кровью. Резко дергаю ворот рубашки, словно он меня душит, душит как удавка. Кровь вскипает от нарастающего градуса ярости.

Убью! Убью эту тварь!

С мазохистским чувством продолжаю смотреть грехопадение своей ненаглядной женушки. Ее перекошенное от страсти лицо завораживает, ее глухие стоны и просьбы: «Еще… Сильнее…» — возбуждают.

Она невообразимо красива. Черные волосы разметались по белым простыням, длинные пальцы сжимают ткань постельного белья. Прогибается в пояснице, сильнее обвивая своими ногами талию другого мужчины. Он трахает ее. Трахает мою жену! Если бы было видно его лицо, я бы с удовольствием начистил ему морду, но камера стоит так, что этого самоубийцу совсем не видно.

Вдыхаю воздух через стиснутые зубы, ощущая, в легких настоящее пекло. Меня трясет от бушующего гнева. Хочется крушить и ломать все вокруг. Жажда уничтожить кислотой разъедает мой мозг.

«Я еду домой из больницы. Скоро буду», — высвечивается на экране мобильника сообщение от Жасмин.

О, да, детка. Я тоже сейчас приеду домой. И ты узнаешь, как сильно я тебя, сука, люблю. Или… Нет, мы сделаем иначе.

«Приезжай в квартиру, я подготовил сюрприз».

Глава 27

Наверное, мое настроение сейчас где-то между нулем и минус нулем. От бесконечной тоски бесконечной боли. Я не вижу ничего перед собой, только с третьего раза слышу вопрос таксиста. В машину села, а адрес не назвала. Странно, да? Хотя в этом нет ничего удивительного.

Интересно, что подготовил Максим? Ладно, вру. Мне не особо интересно. Не то настроение, нет желания праздновать покупку очередной побрякушки из ювелирного. Я нахожусь не в том состоянии, чтобы изображать радость от подарка. Уверена, Максим купил что-то очень дорогое, специально для меня. Но мне это не нужно…

Всхлип вырывается из груди, прикладываю ладонь ко рту, игнорируя внимательный взгляд водителя такси.

Мама... Мамочка... Почему? Почему именно ты?

Еще нет полного осознания, что завтра мне некого будет навещать, что больше не к кому будет спешить на чай, обсуждать свои покупки, рассказывать планы на будущее. Боль в сердце похожа на боль от полученной раны. Жжет и разрывает. Организм в шоке, но мозг еще блокирует полное осмысление произошедшего.

Судорожно втягиваю в себя воздух, а слезы нескончаемым потоком катятся по щекам. Я не вижу перед собой ничего, невыносимая боль в висках усиливается. Хочется сейчас лечь и уснуть, забыться, а когда открою вновь глаза — понять: все сон. Может, так и случится? Хочется в это верить.

Машина останавливается возле высотного дома. Интересно, почему здесь, а не в нашем гнездышке? Хотя какая разница? Приду и спрошу. Здороваюсь с дядей Ваней, сразу же спешу к лифтам. Вести пустые разговоры не состоянии. В лифте прислоняюсь к стенке, без интереса наблюдая, как меняются этажи.

Входная дверь открыта. Делаю глубокий вдох, подбирая для Макса слова, чтобы сообщить о смерти мамы. Сейчас мне как никогда нужна поддержка. Он тоже любил мою маму.

— Максим? — Я разуваюсь, вешаю верхнюю одежду, прохожу в гостиную. Никого нет. Наверное, сюрприз в спальне. И, скорее всего, с намеком на секс.

Открываю дверь спальни, замираю на пороге. Максим стоит возле окна. Ничего особенного, только вот на прикроватной тумбочке стоит открытая бутылка коньяка, воздух пропитан алкоголем. Стараюсь не смотреть на кровать, она мне сейчас как укор. Как молчаливый свидетель моей близости с Дани в этой квартире. В квартире, где когда-то я доверчиво и влюбленно отдавалась Максиму.

— Привет, — голос звучит как простуженный, обхватываю себя руками. Меня начинает знобить от перенапряжения внутри. Чуть-чуть — и нервы лопнут.