Чужая жена

Первые удары ремнем я переношу с душераздирающим криком, но Максим не останавливается. Он хлещет меня по всему телу, не заботясь, куда попадает. Мое тело горит во всех местах, кричать нет сил, как и плакать. Я могу только жалобно скулить, вздрагивать от свиста в воздухе и от того, как жжет то место, куда ударили. Сколько по времени длится моя пытка — без понятия. Хочется потерять сознание, а лучше умереть прямо сейчас, унестись вслед за мамой, не испытывая никакой боли.

— Останешься здесь. Телефон и ключи я забираю. Вечером приеду. И только попробуй кому-то вякнуть, убью сразу.

Угрозы Максима долетают до меня как сквозь вату.

Я не открываю глаза, не двигаюсь. Да больно шевелиться. Слышу удаляющиеся шаги, хлопок входной двери. Ни о чем не думаю. Не анализирую. Закрываю глаза и проваливаюсь в долгожданное забытье.

Глава 28

Тревога уже который день скребет изнутри, оставляет заметные полосы, от которых невозможно избавиться. Они не дают покоя, не оставляют меня ни на секунду. Пытаюсь найти причину, а не нахожу. С родителями все хорошо, несмотря на некоторую холодность с отцом, Белла вся в учебе, у нее сейчас важный период. На работе тоже ничего особенного не происходит. Просто... просто тревога идет из самого сердца, а там у меня только Жасмин.

Мои звонки обрываются, сообщения не доходят, на страничке в социальной сети подозрительная тишина. Даже подписчики спрашивают в комментариях, куда пропала и все ли в порядке. Как дурак, каждый час обновляю комментарии, в надежде увидеть ее ответы и наконец-то успокоиться.

Но что с ней могло произойти? В голове крутится только один ответ, но он тут же развеивается. Орлов не оставил бы это просто так, заявился бы ко мне сразу же, как узнал о нашей связи. Или продумывает более хитрый план?

Звонит мобильник. Отец. Он последний, с кем хочется говорить после того, как он прокололся с разговором о нас с Жасмин. Но все же я поднимаю трубку.

— Да, пап, — откидываюсь в кресле, сжимаю переносицу.

— Сегодня я должен встретиться с Орловым, — голос отца холодный и предупреждающий, а я как охотничья собака, почуяв добычу, принимаю стойку. Он даже не поздоровался и не узнал, как дела.

— И? — спрашиваю как можно равнодушнее.

— Поедешь вместо меня. Я тебе вышлю адрес и время.

— Я что-то должен ему сказать? — уточняю, ощущая плохое предчувствие.

— Нет, просто забрать документы. Возможно, поболтаете пару минут. Он очень занятой человек.

— Ну да, конечно, куда мне до таких крутых бизнесменов, — иронично замечаю, хватая ручку со стола. Может быть, мне удастся узнать, куда пропала Жасмин.

— Давай не будем, хорошо?

— Хорошо. Жду от тебя сообщение.

— Сейчас пришлю.

Разъединяемся. Сглатываю, гипнотизируя экран телефона. Отец присылает адрес, это оказывается ресторан. Глупая надежда вспыхивает во мне ярким пламенем: вдруг там Жасмин вместе с ним. Мне нужно всего лишь ее увидеть, осознать, что мои переживания напрасны. И поговорить. Наедине. Захватить в плен алые губы и шепнуть на азербайджанском тихое:

Люблю…

В семь вечера подъезжаю к нужному месту. Вежливый администратор провожает меня к столу. Оказывается, Орлов сегодня устроил неофициальный ужин с партнерами. Некоторых мужчин за столом я знаю в лицо, здороваюсь кивком головы. С Максимом тоже обмениваемся приветствием, к моему разочарованию, Жасмин рядом с ним нет.

В деловом разговоре не участвую — неинтересно. От тонкостей бизнеса я далек, хотя руковожу клиникой и приходится против воли вникать в нюансы. Искоса разглядываю Орлова. Он собран, уверен в себе, каждое свое слово взвешивает и определяет его ценность. Такие люди действительно чуют деньги, знают, куда их вкладывать и как из меньшего получить большего. Такие мужчины манят женщин, как огонь — мотыльков. Как и огонь, они опаляют, сжигают дотла. Те, кому посчастливится выжить, навсегда остаются с ожогами в душе.

Сгорела или всего лишь опалила свои нежные крылышки Жасмин рядом с ним? Как она смотрит ему в глаза, скрывая свою любовь ко мне? Как она целует его, зная, что это не мои губы?

Ревность ядом проникает в кровь, отравляет, но я не имею права потребовать противоядие. Ибо противоядие — это исчезновение Орлова из жизни Жасмин. За Беллу не беспокоюсь, наши семьи окажут ей невообразимую поддержку, о которой можно только мечтать.

Где-то в середине ужина понимаю, что мне нужно на воздух. Слишком душно за столом, душно от своих мыслей. Мне ни к чему знать прогнозы на нефть и золото, не актуально и цена на газ, а вот вопрос о Жасмин так и вертится на кончике языка. Приходится осаживать себя, одергивать.

— Прохладно становится, но дышится легко, — раздается рядом глухой голос Максима, когда я опираюсь о перила на террасе. — Куришь? — показывает пачку сигарет, отрицательно качаю головой. Он выбивает одну сигарету и прикуривает. Никотиновый дым проникает не только в его легкие, но и в мои.