Чужая жена для главы мафии

— Так, мне, кажется, пора пригнать сюда машину, я там оставил ее… — забормотал, отступая, Камиль, а после, развернувшись, бегом бросился по полю.

— Вернись, млять, сюда! Сволочь, я тебе башку откручу! — бросается следом Север.

— Артур… — удерживаю его на месте и улыбаюсь, проводя здоровой ладонью по щеке, — Давай потом?

— Что с твоей рукой? — недовольно спрашивает он.

— Пустяки, — улыбаюсь я, — Заживет.

Прильнув к Северу, не удерживаюсь от долгого поцелуя, и мужчина тут же жадно отвечает. И пусть этот поцелуй с привкусом пепла и крови на губах, сейчас, после всего пережитого, он самый лучший, самый сладкий…

— Я в порядке, можете обниматься и дальше, я пока не умираю от кровопотери, — раздается слабый голос Шрама откуда-то снизу и, охнув, я бросаюсь к нему.

******

— Он же будет в порядке? — спрашиваю с тревогой, провожая глазами машину реанимации.

— Будет. Шрам и не из таких передряг выбирался, — Артур приобнимает меня за плечи и мягко тянет за собой, — Идем. Сейчас тебе наложат шину, сделают обезболивающий укол, и мы поедем в больницу.

Киваю и безропотно следую ко второй машине скорой помощи. Слава Богу, что они приехали так быстро! Хотя, это, конечно, наводит на мысль, что Север мог заранее подготовиться к плохому исходу и спланировать все, раз и его люди так быстро сюда прибыли. Но факт остается фактом — помощь пришла быстро.

Камиль сидит на капоте машины, припаркованной напротив скорой, и, пока хорошенькая медсестра обрабатывает его порезы, нагло жует невесть где раздобытые бутерброды. И как у него только аппетит не пропал? У меня после всего пережитого при виде еды только тошнота подкатывает.

— Какого черта ты потащил ее следом? — сурово сведя брови на переносице, грозно спрашивает Север, все же возвращаясь к тому разговору.

— Я виноват? Ты сдернул какого-то черта, так что я действовал по обстоятельствам.

— Мы тебя ехали спасать, — вклиниваюсь я, гордо поднимая подбородок.

— Спасатели хреновы, — цедит Артур, окидывая меня неодобрительным взглядом, — Весь план мне похерили.

— Что? Так ты не в ловушке был? — изумляюсь я.

— Вы за идиота меня держите что ли? Я что, поперся бы сюда один, зная, кто меня тут может ждать? — Север окидывает нас удивленным взглядом.

— Ну, знаешь… мы давно не виделись, так что я сомневался в твоих умственных способностях. Годы там, знаешь, берут свое, ты уже не так молод и твой мозг тоже… — тянет Леднёв.

— Я сейчас не посмотрю, что ты меня «спас» и пристрелю тебя, — рыкает Север, порывисто хватаясь за рукоять пистолета, заткнутого за пояс.

Мягко останавливаю его, поглаживая по руке. Хоть мне иногда самой хочется прибить Камиля, но если бы не он, кто знает, как бы все обернулось.

— Ладно-ладно, не кипятись, — поднимает руки Леднёв, сдаваясь, — Откуда я мог знать? Ты меня в свои планы не посвящал, так что я просто подстраховался. К тому же так ты избавился от всей гнили разом.

— Избавился? Да они дернули к выходу быстрее нас, вы там разве что товар подорвали, — фыркнул Север.

— Ну ничего, я думаю, твои люди быстро их выловят. Далеко не убегут, — пожимает плечами Камиль, — Да и некуда им теперь прятаться после того, что они устроили.

Тем временем мне заканчивают накладывать шину, и я бодро спрыгиваю на землю с салона машины. Очень зря, потому что синяки после ударов дают о себе знать. Отдуваясь, я прислоняюсь к Северу.

— Больно? — спрашивает он, глядя на перебинтованную ладонь и, не дождавшись моего ответа, рычит, — самолично закопаю того, кто это сделал!

— Не бойся. Шрам уже о нем позаботился.

— Ты, — Север пихает мне палец в грудь, не давая себя обнять, — Тебя постоянно тянет туда, где неприятности.

— А Шрам ведь тебя предупреждал, что от меня будут одни проблемы, — фыркаю я.

— Очень жаль, что я его не послушал, — прищурившись, язвит он.

— Алина, — неожиданно серьезно произносит Артур.

Поднимаю голову, глядя на него непонимающе. С чего вдруг такой тон, словно что-то важное случилось?

— То, как я поступил…

— О чем ты? — изумляюсь.

— Я хотел отомстить брату за то, что тот когда-то… мою жену…

Закрываю его губы ладонью и качаю головой.

— Не надо. Я все слышала, — говорю тихо.

— Не всё. Ты не знаешь, насколько сильно я сожалею. Я был ослеплен, хотел только одного: отомстить Паше, уничтожить его, и совсем не думал о том, что пострадает невинный человек. Ты пострадаешь. Мы оба втянули тебя во все это, и ты… не заслужила ничего из того, что с тобой случилось. Я буду ненавидеть себя за сделанное до конца дней.

Север смотрит в мои глаза с таким глубоким сожалением и раскаянием. Не выдержав, я фыркаю:

— Ну… по крайней мере ты спас меня от парочки вещей, украв меня со свадьбы.

Сначала на лице Артура отражается обескураженность, что вся его тирада прошла даром и я не бросилась его винить или утешать, а затем она сменяется вопросительной ухмылкой:

— Так-так.

— Такого мужа, как Паша, я бы и врагу не пожелала, во-первых. Ну и, думаю, что после свадьбы я недолго бы прожила. Либо на меня повесили долги всех его подставных фирм и упекли за решетку, либо еще что похуже.

— Я говорил совсем не об этом.

— А я об этом.