Чужак

- Ты согласился идти за мной. Ты подчинялся мне, когда я решил взять этот форт. А сейчас, когда опасность миновала, вновь решил, что в одиночку справишься лучше? - я взглянул на остальных соплеменников Кейгота и вбросил бомбу. - Не кажется ли тебе, что месть беззащитным - выбор труса?

Думаю, помочись я ему на шорты, и то не достиг бы такого эффекта.

- Ещё никто, - Кейгот задохнулся от ярости, - не смел назвать Кейгота в лицо трусом и уйти после этого на своих ногах!

- Ещё никто, - в тон ему продолжил я, - не смел преступить данную мне клятву! Пока здесь главный я - никаких казней без приказа не будет!

- Боги тому свидетели, - на привычный голос Ирги грохот за моей спиной походил крайне условно. Я обернулся как раз вовремя, чтобы заметить, как в её глазах угасает ослепительно-белый грозовой отсвет.

Резко пахнуло озоном - как после хорошей грозы. К этому запаху примешался куда менее благородный - у дымаря сдали нервы.

- Уберите куда-нибудь этого жалкого вонючку, - приказал я. - Ссоры нам сейчас ни к чему!

- Почему? - спросил Кейгот, пока его воины тащили воющего пленника в сторону, - Почему боги поддерживают чужака? Почему они были глухи к моим просьбам, когда погибал мой народ?

- Когда мы перебьём отряд преследователей до последнего человека, - пообещал я, - ты это поймёшь.

- Когда мы, - Кейгот запнулся на полуслове. - Что?

- Что слышал, - я ухмыльнулся. - Или ты думал, что мы просто будем сидеть за прочными стенами, пока сюда не пригонят несколько сотен всадников с батареей пушек, и не вышибут ворота? Как бы не так!

Кейгот Сирота, несогласный

Если боги хотят кого-то покарать, они сохраняют ему жизнь. Я понял это, когда мог лишь бежать и стискивать зубы в бессильной ярости. Бежать лишь затем, чтобы встретить участь ещё более позорную.

Мои воины выполняли чужой приказ. Женщина, которая могла бы стать моей женой, выбрала чужака. Я победил в одной из тех битв, о которых и годы спустя будут петь у костров, но в этом нет моей заслуги.

Боги, за что вы так смеётесь надо мной? Не я ли щедро приносил вам черепа врагов и трепещущие плоды утробы их женщин?

Если бы не пламя Отца-Неба в глазах Ирги, я бы убил её заносчивого недомерка на месте. Нет, выбил бы ему зубы и употребил вместо женщины! А потом... а потом...

- Кейгот! - окрик Вадима словно резанул меня тупым ножом. - Там над воротами снаружи какая-то балка, посмотри, она сгодится на виселицу?

Что за идиотский вопрос? Он что, вообще не понимал, что это виселица и есть? С каким бы удовольствием я бы вздёрнул его там за ноги, а потом спустил кожу - заживо, пока мухи откладывали вонючие личинки прямо в его мягкую плоть!

- Эй! - Вадим повторил свой вопрос. - Я спрашиваю, эти балки, они сгодятся на виселицу?

- Сгодятся, - ответить как ни в чём ни бывало оказалось непросто. - Ты передумал насчёт казни?

- Почти, - Вадим указал на два тела в углу двора. - Эти наши воины, повесь их там, как обычно делают это дымари, чтобы смотрелись убедительно.

Я не знаю, как я сумел удержаться. Здесь и сейчас, один хороший бросок ножа достал бы поганого недомерка - и прикончил на месте!

- Ты хочешь, - от ярости мне перехватывало голос, - ты хочешь осквернить покой мёртвых? Осквернить их тела после смерти?

- Ирга сказала, что берёт это на себя, - как ни в чём ни бывало сказал чужак. - Договорится, жертву принесёт, или чего там у вас делают в таком случае, я не знаю.

- Убивают, - мрачно сказал я вполголоса. - За святотатство.

- Что? - крикнул Вадим. - Я не расслышал! Что, будут какие-то проблемы?

- Никаких, - я задавил гнев. - Повиснут не хуже дымарей! Но тебе лучше бы не делать их позор напрасным!

- Обмануть врага после смерти? - клянусь богами, чужак смеялся. - Да про них легенды сложат!

Обмануть? Пока что все действия недомерка выглядели сущим безумием. Он приказал снять пушки с башен.

Снять!

И поставить вместо них натёртые угольной пылью жерди с коновязей!

Ружьё недомерка, такое же лживое, как и он сам, умеет стрелять десять раз подряд, но в его ли силах заставить бревно стрелять не хуже пушки?

Сомневаюсь. Но жертвы его безумия послушно спускали пушки во двор на трещащих канатах.

Я смотрел на это и мог лишь в тысячный раз клясться, что когда всё это закончится неудачей - я прорублюсь к недомерку через всех, кто попадётся на моём пути - лишь бы перегрызть его бледное горло и вырвать лживую печень!

В своём безумии чужак оказался последователен, как священные шуты Народа - из тех, кто может пнуть старика и помочиться в чан с брагой.

Южане обрезали косы. Все, от уважаемого торговца и до младших сыновей! Больше того - они растрепали бороды и нацепили одежду наёмников Ленно, тех наёмников, что разорили Долину Курганов, а детей и стариков жгли прямо в хлебных амбарах!

- Клянусь, - я стиснул оголовье меча так сильно, что у меня заболели пальцы. - Я клянусь, что...

- Кейгот, - мою клятву прервала Ирга. - Выслушай меня.

Я даже не услышал, как она подошла ко мне. Из всех женщин, только у неё получалось ходить настолько тихо, что даже лучшие воины могли расслышать её шаги не каждый раз.