Чужак

– Семье конец в любом случае. – Ральф поднялся на ноги. – Чуть позже съезжу в участок, изучу ту бумажку. Обрывок меню или что там это такое.

– Но сначала марш в душ. От тебя пахнет травой и маслом.

Он улыбнулся и отдал честь.

– Есть, сэр!

Она встала на цыпочки и чмокнула его в щеку.

– Ральф? Ты справишься, даже не сомневайся. Я знаю: ты обязательно справишься.

8

Ральф не знал многих нюансов принудительного отпуска, поскольку никогда раньше с этим не сталкивался. Например, он не знал, разрешено ли ему вообще находиться в участке, поэтому поехал туда во второй половине дня, когда ежедневная деловая активность уже шла на спад и жизнь в управлении замирала. Когда он вошел в общий зал, там было практически пусто. Только Стефани Гулд, еще в штатском, заполняла отчеты на одном из старых компьютеров, которые городской совет давно обещал заменить, а Сэнди Макгилл за диспетчерским столом читала «Пипл». Шефа Геллера на месте не было.

– Привет, детектив, – сказала Стефани. – А что ты здесь делаешь? Ты же вроде на отдыхе.

– Да вот соскучился по работе.

– Могу тебя загрузить прямо сейчас, – предложила она, похлопав по стопке папок рядом с компьютером.

– Может быть, в другой раз.

– Мне очень жаль, что все так получилось. Нам всем очень жаль.

– Спасибо.

Он подошел к Сэнди и попросил ключ от хранилища вещественных доказательств. Она тут же выдала ему ключ, даже не оторвавшись от своего журнала. На стене у двери в тесную комнатушку, где хранились вещдоки, висела дощечка с листом и ручкой. У Ральфа мелькнула мысль плюнуть на правила и пройти так, но он все-таки записал на листке свое имя, дату и время – 15:30. Собственно, у него не было выбора. Гулд и Макгилл знают, что он приходил в управление, и знают зачем. Если кто-нибудь спросит, что он делал в хранилище вещдоков, он честно ответит как есть. Его же не отстранили от службы, а просто отправили в отпуск.

В крошечной комнате размером чуть больше стенного шкафа было жарко и душно. Флуоресцентные лампы мигали. Как и древние компьютеры, эти лампы давно нуждались в замене. Флинт-Сити, получавший дотации из федерального бюджета, обеспечивал полицейское управление необходимым оружием – и даже более того. Кому какое дело, что инфраструктура разваливается?

Если бы убийство Фрэнка Питерсона произошло в те времена, когда Ральф только начал служить в полиции, вещдоков по делу Мейтленда набралось бы на четыре больших коробки, если не на все шесть, но компьютерный век творит чудеса компрессии, и теперь все уместилось в две. Плюс ящик с инструментами из микроавтобуса. Стандартный набор молотков, гаечных ключей и отверток. Ни на одном инструменте, ни на самом ящике отпечатков Терри не было. Из чего Ральф сделал вывод, что этот ящик уже находился в микроавтобусе на момент угона, и Терри не стал проверять его содержимое, когда взял «эконолайн» для своих черных целей.

Одна из коробок с вещдоками была обозначена «МЕЙТЛЕНД, ДОМ». Вторая – «МИКРОАВТОБУС/“СУБАРУ”». Именно эта коробка и была нужна Ральфу. Он разрезал ленту. Теперь уже можно: Терри мертв.

После непродолжительных поисков Ральф выудил из коробки прозрачный полиэтиленовый пакетик с бумажным обрывком. Треугольный кусочек голубого листа. Сверху жирными черными буквами было написано: «ТОММИ И ТАП». На этом надпись обрывалась. В верхнем углу был нарисован пирог, от которого поднимался пар. Наверное, потому Ральф и решил, что это обрывок меню какого-то ресторана, хотя сам рисунок в памяти не отложился. Но засел в подсознании. Как там сказала Дженни в их сегодняшнем ночном разговоре? Я верю, что за каждой мыслью в моей голове стоит еще дюжина мыслей, о которых я даже не подозреваю. Если это правда, Ральф отдал бы немалые деньги, чтобы ухватить мысль, притаившуюся за желтой бретелькой. Потому что там явно скрывалась какая-то важная мысль, он был в этом почти уверен.

И еще в одном он был почти уверен: в том, как именно этот клочок бумаги оказался на полу под водительским сиденьем. Кто-то сунул меню под дворники всех машин, припаркованных в том квартале, где стоял угнанный микроавтобус. Водитель – может быть, парнишка, который угнал его первым, еще в Нью-Йорке, а может быть, следующий угонщик – просто сорвал листовку, поленившись поднять дворник, и не заметил, что под ним остался оборванный уголок. Потом, уже на ходу, заметил. Потянулся и вытащил, но не стал выкидывать за окно, а бросил на пол, себе под ноги. Возможно, он был человеком воспитанным, хоть и вором, и считал неприемлемым мусорить на дорогах. Возможно, сзади ехал полицейский патруль, и угонщику не хотелось привлекать к себе лишнее внимание даже из-за такой мелочи. Также возможно, что он попытался выкинуть бумажку в окно, но ветер задул ее обратно в кабину. Ральфу приходилось расследовать ДТП (в том числе одно очень скверное), где фигурировали окурки, неудачно выброшенные в окно.