Чужак

Ральф с женой сидели на кухне перед ноутбуком Дженни. В Кэп-Сити работало пять телестудий: четыре телевизионных канала и «Канал 81», вещавший через Интернет и передававший исключительно местные новости, заседания городского совета и различные общественные мероприятия (например, речь Харлана Кобена на конференции учителей, где так удачно засветился Терри Мейтленд). Репортеры от всех пяти телестудий присутствовали в понедельник у здания суда, все вели съемку, и в каждом из репортажей были общие планы толпы. Когда прозвучал первый выстрел, все телекамеры, разумеется, повернулись к Терри: к раненому Терри с окровавленной головой, который сперва оттолкнул жену с линии огня, а после третьего выстрела он упал и уже не поднялся. К тому моменту камера Си-би-эс уже отключилась – именно эту камеру Ральф разбил своей пулей, когда кто-то толкнул его под руку. В результате чего оператор лишился глаза.

Они просмотрели все записи дважды. Дженни повернулась к мужу, сжав губы в тонкую линию. Она ничего не сказала. Ей и не надо было ничего говорить.

– Давай еще раз посмотрим «Восемьдесят первый канал», – сказал Ральф. – Там все смазано после стрельбы, но до стрельбы у них были лучшие общие планы.

– Ральф. – Дженни прикоснулась к его руке. – С тобой все в…

– Да, со мной все в порядке. – На самом деле это была неправда. У него было такое чувство, словно мир опрокинулся и он сейчас опрокинется вместе с ним, соскользнет к самому краю и сорвется в пустоту. – Включи их сюжет, пожалуйста. И выруби звук. Чтобы не отвлекаться на комментарии репортера.

Она не стала спорить и включила ролик. Толпа у здания суда. Люди размахивают транспарантами. Люди беззвучно кричат, раскрывая и закрывая рты, словно рыбы, выброшенные из воды. В какой-то момент камера резко дернулась в сторону, но не успела заснять человека, плюнувшего в лицо Терри, зато успела заснять, как Ральф сбил его с ног. В таком контексте все это смотрелось как неспровоцированное нападение. Терри помог своему обидчику подняться на ноги (Прямо сцена из Библии, так Ральф подумал тогда, и точно такая же мысль промелькнула у него теперь), а потом камера вновь повернулась к толпе. Ральф смотрел на экран, где двое судебных приставов – низкорослый тучный мужчина и высокая сухопарая женщина – пытались согнать зрителей со ступеней. Блондинка-ведущая с «Канала 7» поднялась на ноги, по-прежнему с изумлением разглядывая свои пальцы, испачканные в крови. Олли Питерсон стоял, вцепившись двумя руками в почтовую сумку. Из-под его вязаной шапки выбивались огненно-рыжие пряди волос. До того, как он станет звездой этого шоу, оставались считаные секунды. В кадре возник мальчик с заячьей губой. Оператор «Канала 81» задержал камеру на футболке парнишки с портретом Фрэнка Питерсона. Потом камера сдвинулась…

– Поставь на паузу, – сказал Ральф.

Они с Дженни разглядывали застывшую картинку, немного смазанную из-за быстрых движений оператора, пытавшегося охватить все и сразу.

Ральф постучал пальцем по экрану.

– Видишь этого парня в ковбойской шляпе?

– Ага.

– Тот обожженный мужик стоял рядом с ним.

– Да, – сказала она… но как-то странно. Ральф в жизни не слышал у Дженни такого нервного, настороженного голоса.

– Клянусь, он там был. Я его видел своими глазами. Я был в таком состоянии, словно под ЛСД или мескалином, и я видел все. Давай еще раз просмотрим остальные сюжеты. Здесь самые лучшие общие планы, но «Фокс» тоже снимал толпу, и…

– Нет. – Она выключила ноутбук и закрыла крышку. – Человека, которого ты видел, Ральф, нет в этих сюжетах. Ты сам это знаешь.

– Думаешь, я совсем чокнулся? Да? Думаешь, у меня… этот… как его…

– Нервный срыв? – Она опять прикоснулась к его руке. – Конечно, нет. Если ты говоришь, что видел его, значит, ты его видел. Если ты говоришь, что он закрывал голову от солнца желтой рубашкой, значит, наверное, так и было. У тебя был очень тяжелый месяц. Может быть, самый тяжелый за все время службы. Но я доверяю твоей наблюдательности. Просто… теперь ты сам видишь… – Она умолкла. Ральф ждал. Наконец она сбивчиво произнесла: – В этом деле так много странностей, и чем больше ты выясняешь, тем больше странностей в нем появляется. Каких-то очень нехороших странностей. Меня это пугает. Эта история Юна… она меня тоже пугает. По сути, это история о вампире. Я читала «Дракулу» еще в школе, но я помню, там было написано, что вампиры не отражаются в зеркалах. А если какое-то существо не отражается в зеркалах, оно скорее всего не отразится и в записи с видеокамер.

– Но это же бред. Вампиров не существует. Ни вампиров, ни привидений, ни ведьм…

Дженни так резко хлопнула ладонью по столу, что Ральф даже вздрогнул. Звук был похож на выстрел.

– Ральф, проснись! Открой глаза! Вот оно, у тебя перед носом! А ты не видишь! Терри Мейтленд находился в двух местах одновременно! Если ты перестанешь искать этому объяснение и просто примешь как данность…

– Я не могу принять это как данность. Это противоречит всему, во что я верил всю жизнь. Если я соглашусь с чем-то подобным, тогда я точно сойду с ума.