Чужак

— Нет, Фрэнсис, не нужно вставать в позу, так не пойдет. Ведь на самом деле ты не чувствуешь себя виноватым. В настоящее время ты слишком эгоистичен и самовлюблен, чтобы жалеть Сэма. Но о тебе я не беспокоюсь. У тебя все будет хорошо. Я хочу помочь Сэму, и, может быть, ты тоже сможешь помочь ему.

— Каким образом?

Миссис Скотт подошла к своему столу и села.

— Присаживайся, — пригласила она меня.

Я сел на стул рядом.

— Тебе, наверное, известно, Фрэнсис, — начала миссис Скотт, — что я терпеть не могу направлять учеников в исправительный интернат. Я совершенно не приемлю устойчивое мнение, что некоторые дети изначально скверные. Вся моя деятельность основана на том, что неисправимых детей нет. Неисправимыми они являются только в той степени, в какой мы их сделали таковыми. Это я и хочу кое-кому доказать. И неудачи таких детей — это неудачи и нас, взрослых. — Она улыбнулась мне. — Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Думаю, что да, — неуверенно ответил я.

— Отлично, — произнесла миссис Скотт. — Мы сможем работать лучше, если будем понимать друг друга. — Она достала из стола папку и открыла ее. — В течение первого и второго полугодий Сэм был хорошим учеником. Его средний балл по всем предметам был восемьдесят пять, а по поведению и прилежанию он входил в группу «А». Неплохо у него было и с посещением занятий: только один прогул и два опоздания.

В этом полугодии он отсутствовал тридцать дней, прогулял бесчисленное количество уроков и совершенно безобразно себя вел. Он запустил большинство предметов и, без всякого сомнения, провалится на экзаменах. Но даже все это вместе взятое не является достаточно серьезной причиной для того, чтобы отправить его в интернат. Дело в том, что он был пойман на мелком воровстве. Кроме того, его обвиняют в магазинных кражах, которые он совершал вместе с ребятами из его района. Естественно, мы провели расследование и выяснили, что большая часть его прогулов ничем не обоснована. В общем, он попался на крючок, как вы образно говорите.

Мы беседовали с его родителями, но они, похоже, не видят объяснений происходящему. Его мать говорит, что он хороший мальчик и что друзья портят его. Я склонна верить ей. Я до сих пор уверена, что Сэм хороший парень. Должно быть, что-то произошло этим летом, и Сэм потерял ориентиры в таких понятиях, как «хорошо» и «плохо». Он сбился с дороги и никак не может вернуться на путь истинный. Я разговаривала с ним, но понять, в чем дело, не могу. Видишь ли, если бы я смогла выяснить причину происшедшей в нем перемены, я бы объяснила ему в доходчивой манере, что на самом деле хорошо, а что нет. Но Сэм не доверяет мне, а без доверия я не смогу помочь ему. В октябре он был освобожден под честное слово от следствия комиссией по делам несовершеннолетних, но нарушил свое обещание. Это означает, что он автоматически должен быть направлен в интернат. Со своей стороны, я пытаюсь доказать им, что он еще не потерян для общества и больше не будет доставлять им неприятности. Но доказать это я смогу, лишь докопавшись до причины и объяснив ее Сэму. Я тебе уже говорила, что одна ничего не могу сделать. Я думала, что Мартин сможет помочь в этом деле, но он плохо знает Сэма, поэтому у него ничего не получилось. В общем, Мартин предложил тебя: он сказал, что в прошлом году вы были дружны.

— Да, — сказал я, — мне пришлось догонять в первом полугодии, и Сэм мне здорово помог.

— Видишь ли, — продолжила миссис Скотт, — если ты поможешь Сэму, то отплатишь ему добром за добро.

— Но как же я это сделаю? — возразил я. — Я совершенно не разбираюсь в педагогике.

— Тебе и не нужно в ней разбираться, — настаивала миссис Скотт, придвинувшись со своим стулом ко мне. Ее лицо стало серьезным. — Отнесись к нему по-дружески. Поощряй в нем хорошее. Если он будет доверять тебе, то откроет свою душу. А мы с тобой обсудим его проблемы, и я скажу тебе, что делать дальше. Если он будет доверять тебе, то ты сможешь помочь ему. Мы в нашем совете полагаем, что когда оступившийся ученик, которого разбирают на собрании, видит только лица учителей и незнакомых ему людей, он тут же занимает оборонительную позицию. И в результате мы не находим общий язык и не можем помочь ему. Когда же среди членов совета есть его друзья-одноклассники, он чувствует себя не так одиноко и начинает доверять нам. Ты не поверишь, сколько учеников мы спасли таким образом. Если врач смог добиться доверия со стороны пациента, то это уже половина победы. Если Сэм поверит в тебя, ты станешь его врачом.

— Я попытаюсь, миссис Скотт, — согласился я.

— Я думаю, Фрэнсис, тебе это удастся. Хочешь ознакомиться с материалами на Сэма?

— Нет, спасибо, — сказал я. — Мне бы хотелось услышать все от него самого.

Она улыбнулась. На этот раз ее лицо, можно сказать, сияло.

— Я рада, что ты понял меня, Фрэнсис. Именно так ты и должен относиться к Сэму, если считаешь его своим другом. Мне кажется, тебе изначально свойственно правильное представление о справедливости. Сколько тебе лет?

— Пятнадцать.