Чужак

— А где же ты будешь ночевать?

— В гостинице. Я часто остаюсь там, когда допоздна задерживаюсь на работе.

Мы сели в машину, и я назвал шоферу адрес гостиницы. Я был слегка пьян, но свежий воздух, проникавший сквозь приоткрытое стекло машины, освежил меня. Откинувшись на сиденье, я посмотрел на Элен. Она зажалась в угол и хихикала.

— В чем дело? — спросил я.

— Я чувствую себя такой глупой. — Она снова хихикнула.

— Неужели? — спросил я, обнимая ее и придвигая к себе.

Она, не сопротивляясь, прижалась ко мне. Я поцеловал ее.

— Все еще чувствуешь себя глупой? — спросил я, снова целуя ее. В этот раз она ответила на мой поцелуй, губы ее пылали.

— Уже нет, — сказала она, отстраняясь. — А ты здорово целуешься.

— Это еще не все, что я умею делать, — игриво заметил я. — У меня талант. — Я снова поцеловал ее в губы, потом в шею. Она крепко обняла меня, но неожиданно отпрянула.

— Гостиница, — хрипло прошептала она. Такси остановилось перед гостиницей. Я отпустил ее. Она поправила одежду, мы вышли из машины, и я расплатился с шофером.

— Пошли, — сказал я, беря ее за руку.

Она отдернула руку.

— Я не могу идти вместе с тобой. Меня уволят. Нам нельзя встречаться с постояльцами. Давай лучше попрощаемся здесь.

Я посмотрел на нее. Попрощаемся здесь. Что за чепуха? Мне совсем не улыбалось истратить на нее кучу денег, чтобы потом попрощаться у входа в гостиницу. Я снова посмотрел на нее. Может быть, я ошибся? Может, она действительно пошла со мной, чтобы сделать мне приятное? Я пожал плечами.

— Ты уверена, что сможешь получить комнату? — спросил я.

Она кивнула.

— Тогда порядок. Спокойной ночи. — Я повернулся и вошел в вестибюль, чувствуя легкое недовольство. Противная динамистка. Но, подойдя к своему номеру, я уже смеялся. В конце концов, она отвлекла меня от моих неприятностей.

Я вошел в номер, снял пиджак и галстук, потом достал бумажник и пересчитал деньги. У меня оставалось еще почти сто десять долларов. Я решил, что завтра уеду из гостиницы и подыщу себе дешевую комнату, а в понедельник начну искать работу. Сняв рубашку, я подошел к умывальнику, умылся, присел на кровать и закурил. Раздался тихий стук в дверь. Я быстро подошел к столу, где остались лежать деньги, и сунул их в тумбочку. Потом подошел к двери и открыл ее.

На пороге стояла Элен. Я посмотрел на нее, не показывая вида, что удивлен.

— Почему ты не приглашаешь меня войти? — спросила она.

— Конечно, — пробормотал я, делая шаг в сторону, — входи.

Она переступила порог, и я закрыл дверь.

— Я забыла поблагодарить тебя за приятно проведенное время.

— Это я должен благодарить тебя, — вежливо сказал я. Можно подумать, что она действительно пришла за этим. Я протянул руку и выключил свет, теперь в комнате горел только ночник у кровати.

Мы стояли в полумраке и смотрели друг на друга. Я шагнул к ней, она отпрянула. Я схватил ее за руку.

— В чем дело, детка? — спросил я, притягивая ее к себе и целуя.

— Я боюсь, — сказала она, — у меня еще никого не было.

Я сунул руку за вырез платья, грудь у нее была мягкая и теплая. Она тяжело задышала, я опустил ее на кровать и снова поцеловал. Она лежала на кровати, прижимая к себе мою голову. Я приподнялся и посмотрел на нее.

— Когда-нибудь это все равно случается, детка. Я не сделаю тебе больно.

Я сунул руку под платье и ощутил мягкое, теплое бедро молодой женщины, полной страсти и огня.

— Я боюсь, Фрэнк, — прошептала она, гладя мою руку, лежащую на ее бедре. — Но…

Я не дал ей договорить и поцеловал в грудь. Она продолжала шептать:

— Но ведь я нужна тебе, тебе нужен кто-то. Там, внизу, ты был таким одиноким.

Я поднял руку и выключил ночник.

— Ты нужна мне, детка.

Глава вторая

Среди ночи я неожиданно проснулся, что-то было не так. Я протянул руку. Элен рядом не было. Я сел на кровати, и меня словно подбросило. Я подскочил к тумбочке, открыл ящик, в который положил деньги. Он был пуст. Тихо ругаясь, я оделся. У меня осталось всего десять долларов, которые лежали в кармане брюк. Сев в лифт, я поспешил вниз, бросив при этом взгляд на часы. Было около пяти.

— Телеграфистка здесь? — спросил я, подходя к стойке портье.

— Нет, — ответил дежурный. — А кто вам нужен?

— Та девушка, которая работала днем. Элен.

— A-а, эта. Наша телеграфистка заболела, и она просто подменила ее днем. Что-нибудь случилось?

Еще бы! Меня обчистили. Я задолжал гостинице около двадцати долларов, а он спрашивает, случилось ли что-нибудь!

— Нет, — ответил я. — Просто мне нужно было отправить телеграмму, но это подождет.

Я вернулся к себе в номер. Недолго же я протянул. Я не раз слышал о моряках, которые возвращались на службу через несколько дней после увольнения, потому что лишались денег, полученных за весь срок службы. И мне это было непонятно, а теперь я сам очутился в таком положении. Я закурил и стал думать, что делать дальше.

Около десяти утра я спустился вниз и подошел к телеграфной стойке. Там сидела девушка.

— Вы не знаете, где Элен? — спросил я.

Она пожала плечами.

— Откуда я могу знать? Ее прислали из конторы подменить меня. Хотите, чтобы я разыскала ее?