Чужак из ниоткуда-4

Советник президента США по национальной безопасности сменил самого Хитрого Дика, прибыв в Аресибо на несколько часов позже. Тем самым Никсон ясно дал понять, насколько серьёзно правительство США и он лично относятся к происходящему. Генри Киссинджер, несомненно, был умнейшим человеком своего времени, в чём я убедился, познакомившись с ним. Умнейшим и хитрейшим. Как сказал бы старики-«пикейные жилеты», вышедшие из-под пера Ильфа и Петрова в бессмертном романе «Золотой телёнок»: «Киссинджер — это голова! Генри Киссинджеру палец в рот не клади». И были бы правы.

— Просто вы не астроном, мистер Киссинджер, — сказал Борис Натанович. — Пояс астероидов не так страшен, как его, бывает, изображают наши коллеги писатели-фантасты. Между двумя метеорами, способными уничтожить космический корабль, могут пролегать миллионы километров пустоты.

— Наш «Пионер-10» пересёк пояс астероидов в феврале этого года, — добавил Фрэнк Дрейк. — Мы с ним на связи до сих пор.

— Понятно, — сказал Киссинджер. — Спасибо за разъяснения. И всё-таки даже маловероятное событие может когда-нибудь произойти. Не мне вам об этом говорить.

— Это правда, — сказал я. — Но поверьте, что «Горное эхо» очень хорошо защищён от метеоритной атаки.Если даже не успеет затормозить или увернуться, включится силовое поле, в котором сгорит любой объект, величиной от песчинки до танка М60.

— А если больше М60? — спросил Киссинджер.

Я внимательно посмотрел на советника президента США по национальной безопасности. Не прост. Ох, не прост.

— Если больше, мы его просто распылим на атомы, — сказал я. — Есть чем.

— Даже так? — приподнял брови Киссинджер.

— Можете не сомневаться, — ответил я. — Но и это ещё не всё. Самое главное — звездолёт ещё не успел добраться до пояса астероидов. Хотя, разумеется, вы правы: теоретическая, я подчёркиваю — теоретическая возможность, что «Горное эхо» столкнулся с астероидом существует. Например, если отказали все системы безопасности, о которых я говорил, а тут, откуда ни возьмись, астероид.

— Чистая фантастика, — пробормотал Аркадий Натанович.

— Именно.

— Тогда — что? — спросил Киссинджер. — Бунт? Эпидемия неизвестной болезни? Взрыв реактора? Захват корабля инопланетянами?

— Ещё одни инопланетяне и все в нашей Солнечной системе? Не верю, — сказал Аркадий Натанович. — Опять фантастика. Причём ненаучная. Бунт тоже малоубедителен. Хотя…

— Бунт искусственного интеллекта? — тут же подхватил мысль Борис Натанович и посмотрел на меня. — Серёжа, это возможно?

— Вряд ли, — ответил я. — Искусственный интеллект «Горного эха» хоть и обладает зачатками личности, но взбунтоваться против человека не может.

— Три закона роботехники Азимова? — продемонстрировал похвальную осведомлённость Генри Киссинджер.

— В общем и целом — да. ДЖЕДО способен к самостоятельным действиям, но только в рамках, прописанных в него программ. Среди которых нет и не может быть ни одной, способной навредить человеку или кораблю.

— Зачатки личности, — повторил Фрэнк Дрейк. — Насколько э-э… развиты эти зачатки?

— Я не специалист, Фрэнк, — сказал я. — Могу сказать одно. За всю историю возникновения искусственного интеллекта и работы с ним, ничего подобного не случалось. ИИ верно служит силгурдам. Не наоборот. Поймите главное. Существование и развитие ИИ жёстко связано с существованием и развитием человеческой цивилизации Гарада. При этом силгурды и, как я надеюсь, в ближайшем будущем люди смогут прожить без ИИ, а вот ИИ без людей — нет.

— Бритва Оккама, — сказал Борис Натанович. — Всё верно, не нужно о ней забывать. Давайте не множить излишние сущности.

— Тогда эпидемия, — сказал Киссинджер. — Неизвестная болезнь. Или, учитывая, вашу способность побеждать любые болезни, неизвестное космическое воздействие, приведшее к болезни, с которой даже вы, силгурды, бороться не в состоянии.

Всё-таки он был очень умным человеком.

— Солнечная система мне, как космонавту, не знакома, — сказал я. — Однако инженер-пилот Кемрар Гели имеет большой опыт космических путешествий по системе Крайто-Гройто. Ничего подобного припомнить не могу. Бывали случаи лучевых ударов, когда по тем или иным причинам отказывала противорадиационная защита, и поток космического излучения поражал экипаж, но… — я покачал головой. — В-первых, в таких случаях смерть не наступает мгновенно. А во-вторых, она вообще не наступает, поскольку наших внутренних резервов организма хватает, чтобы купировать последствия лучевого удара, чтобы затем отремонтировать защиту или же, в крайнем случае, вернуться домой.

— А если нет возможности вернуться? — спросил настырный Киссинджер. — Скажем, критический отказ двигателя.

— Тогда сигнал бедствия, и на помощь придёт ближайший корабль. В точности, как это происходит на море.

— Вот, — сказал Киссинджер. — Что мы видим и слышим. Сигнал бедствия, а на помощь прийти некому. В конце концов, не так важно, что произошло. Важно, что мы не можем прийти на помощь.

— Прямо сейчас не можем, — сказал я.

— То есть?

— Думаю, мы можем прийти на помощь, но позже.