Чужбина не встречает коврижками

В России же антагонизм между различными слоями социума в последние годы достиг крайнего своего апогея: богатые откровенно презирают нищих, русские ненавидят нерусских, милиция, призванная поддерживать правопорядок, в действительности вовсе не занимается искоренением преступности, а потакает оной, власть до основания коррумпирована, политика внешняя и внутренняя ущербна и лжива. Как можно нормальному человеку выжить в таких условиях? Лично я не нахожу смысла продолжать своё жалкое существование в подобном окружении. В конце концов, бог создал Землю общей для людей, а те сами разделили её границами, определили какие-то условности в обществе.

А если я не согласен с этими условностями, не приемлю кем-то навязываемые в данной стране правила? Значит, я имею полное моральное право оставить решительно не подходящую мне среду и попытать своё счастье в другом месте. По мне, так покорность – это разновидность ханжества, некая патологическая склонность к мазохизму. У смирившихся почему-то всегда особенно стерильный и монотонный голос. Они собой напоминают посредственных певцов, отчаявшихся стать солистами. Бунтари пробуждают в них недоброе чувство, которое если не ненависть, то нечто большее, чем неприязнь. Пусть это чувство банально и ничем не оправдано, но оно непременно зарождается под смутным покровом, отбрасываемом перманентной завистью. Как только лидер проявляет свои лучшие качества, ревностные эмоции посредственных исполнителей тут же выплёскиваются через край, обнаруживаясь в сорванном голосе и надорванных связках. Размышляя о недавнем своём прошлом, я рад был освободить душу от мутных воспоминаний, как стряхивает с шерсти грязные капли вылезший из затхлого болота пёс.

В той покинутой стране никому я ничего не должен, мне должны – это есть, но сам я долгов не имею. На том и расстанемся, как незнакомые прохожие на улице, разошедшиеся в разных направлениях. И навсегда забудем друг о друге. Как правило, если одно приобретаешь, то другое теряешь. Это неизбежно. В том есть какой-то сакральный смысл, который я, похоже, начинаю теперь осознавать. Когда у меня особенно возбуждённое настроение, мне кажется, что родина – это место, где не чувствуешь себя презренным изгоем. Ведь так хочется ценить собственную личность. Нужно позаботиться о себе, как та голубка, прихорашивающаяся в лучах восходящего дня на краю карниза. Если люди станут такими, как голубка в восемь часов утра, мир непременно достигнет совершенства. Я верю в это.

А пока ночное небо в россыпи звёзд вполне гармонировало с землёй, зеркально отражающей в космос огни рекламы, месяц приветливо мне улыбался сверху. Я шёл к своему пристанищу сквозь упоительную дремоту улиц, ощущая воздействие судьбы, повязавшей жизнь мою с этим радушным городом. После дневного зноя прохлада приятно бодрила тело. От равновесия чувств душа внутри плоти довольная мурлыкала на манер отдыхающего кота.

Эх, благодать! И чего ещё надо для ощущения полноты существования?

В моём дому царят покой да тишь,

да посещает божья благодать;

когда случится – до полуночи не спишь, -

о недостигнутом доводится мечтать.

Мои мечты простёрлись до небес,

притом, и в ширь охват неограничен.

Не соответствует, порой, удельный вес

объему, если массой увеличен.

Но грёз моих бесплотные тела, -

как облака, носимые ветрами.

Судьба замысловато соткала

дорожку и осыпала дарами

и, падок до заманчивого дух, -

не хочет от кормушки отлетать.

Мечтам своим заботливый пастух, -

я призываю божью благодать.

Она-то и мешает ночью спать, -

чтоб довершил, что не достиглось днём.

…упущенное дабы наверстать –

и делаешь, порою, ход конём!..

Глава 12