Чужестранка

– Господи Иисусе!

Джейми осенил себя крестом. Шкура валялась на полу, угрожающе поблескивая шерстью в свете свечи.

– Англичаночка, что означает «когда был жив»? Он был твоим закадычным приятелем, что ли? – спросил Джейми, прищурившись на шкуру.

И тогда я поведала ему о событиях, рассказать о которых до того момента не представлялся удобный случай: о волке, о других волках, о Гекторе, о снеге, о доме, где встретила медведя, о споре с сэром Маркусом, о появлении Мурты, о коровах и о бесконечном ожидании на склоне ночного холма в розовых сумерках, когда я не ведала, жив ли он.

Хотя Джейми и исхудал, его грудь по-прежнему была широкой, а руки – горячими и сильными. Он прижал меня, плакавшую, к своему плечу и стал утешать. Я пробовала овладеть собой, но он лишь еще сильнее прижимал меня к себе и шептал мне что-то ласковое и нежное, – и в конце концов я отпустила себя и зарыдала громко, как дитя.

– Полно, полно, англичаночка, у меня имеется для тебя подарочек, – промолвил он, гладя меня по голове.

Я всхлипнула, шмыгнула носом и вытерла его рукавом – за неимением более подобающего предмета.

– Жаль, что мне нечем тебя одарить, – сказала я, пока он что-то искал в груде измятых простыней на своей кровати.

«Видно, носовой платок ищет», – решила я, продолжая шмыгать носом.

– Ну, ежели не считать таких мелочей, как моя жизнь, мое мужское существо и моя правая рука, – сказал он сухо. – Вполне достойные подарки, mo duinne.

Он выпрямился, держа в руке рясу послушника.

– Раздевайся.

– Что?!

У меня рот открылся от изумления.

– Раздевайся, англичаночка, и надень вот это. – Он улыбнулся и подал мне рясу. – Может, хочешь, чтобы я отвернулся?

Плотно замотав грубую рясу из домотканого полотна вокруг себя, я спустилась по темной лестнице вслед за Джейми; два пролета мы миновали спокойно, третий оказался самым узким. Фонарь, который Джейми держал в руке, отбрасывал на каменные стены слабый свет. Мы продвигались по узкому черному коридору, и казалось, что нас поглощает сама земля.

– А ты сам-то знаешь, куда мы направляемся? – спросила я; мои слова отозвались странным глухим эхом, точно я говорила, находясь под водой. – Ну, тут, наверное, невозможно пойти не в ту сторону и заблудиться, да?

Мы вышли на следующую лестничную площадку и опять отправились вниз. Но в конце очередного пролета мы остановились на маленькой полукруглой площадке перед дверью, вырубленной в толще скалы. Широкая и низкая дверь была сбита из дубовых досок и имела медные петли. Крепкие доски потемнели от времени, площадка была чисто подметена. Очевидно, этим пространством в монастыре продолжали пользоваться. Возможно, это винные погреба?

Возле двери в держатель был вставлен полуобгоревший факел. Джейми помедлил и зажег его, использовав свернутую бумажку, взятую им из кучки подобных, воткнутых в держатель. После этого он толкнул незапертую дверь и юркнул внутрь, жестом позвав меня следом.

Сперва мне не было видно ничего, кроме факела. Все казалось черным. Впереди мерцал огонь и становился все дальше и дальше. Я немного постояла, следя за ним взглядом. Приблизительно каждые пять футов огонь останавливался, и разгоравшееся пламя медленно поднималось вверх. Приспособившись к темноте, я поняла, что факелом зажигают все новые огни в светильниках, которые держались в каменных подставках, высеченных в стене, – и подобным образом получилась цепочка маленьких маяков.

Мы оказались в пещере. Из-за странного черного сияния, отражавшего огни светильников, я решила, что она хрустальная. Но как только я приблизилась к первой подставке, на которой горел светильник, и посмотрела вниз, я сообразила, что это такое.

Чистое черное озеро. Прозрачная вода сверкала, как стекло, над черным вулканическим песком на дне, отражала оранжевые огни светильников. Воздух был влажный и теплый, водяной пар оседал на холодных камнях пещеры каплями, которые стекали по ребристой поверхности.

Горячий источник. В нос мне ударил слабый запах серы. Следовательно, это горячий минеральный источник. Я вспомнила, как Ансельм рассказывал о горячих источниках, пробивающихся из земли возле аббатства и обладающих целебными свойствами.

Джейми стоял возле меня и смотрел на слегка парившую водную гладь в янтарных и рубиновых отблесках.

– Горячая ванна, – гордо сообщил он. – Тебе нравится?

– Еще как!

– Ну пошли.

Он сбросил с себя одежду, и на его обнаженном теле замелькали красные отблески. Сферический потолок пещеры поглощал свет, пропадавший уже в нескольких футах от поверхности. Чуть задержавшись, я тоже разделась.

– Вода горячая? – спросила я.

– Довольно горячая, – ответил Джейми. – Но ты не бойся, она не обжигает.