Чужеземные тропы, незнакомые моря

Фритьоф Нансен, как никто другой, хорошо понимал примитивность прежних способов покорения севера. Горький личный опыт превратил его в ревностного поклонника всего нового. В 1926 году он основал «Аэроарктик», общество, поставившее себе целью освоение Арктики с воздуха[407].

Трамплинами для полетов к полюсу стали Кингс-Бей и остров Шпицберген. Вскоре после удачной попытки Бэрда с двумя гидропланами стартовал Руал Амундсен и достиг 87°44' с. ш. А еще через год Амундсен полетел на дирижабле «Норге», которым управлял итальянец Нобиле[408]. После того как воздушный корабль пролетел над полюсом, он, сильно поврежденный, приземлился на Аляске, но впервые весь Северный полярный бассейн был пересечен по воздуху.

В 1928 году последовала злосчастная экспедиция Нобиле на дирижабле «Италия». Было задумано на короткое время высадить несколько человек на полюсе, но сделать это не удалось. На обратном пути произошло несчастье, повергшее на несколько недель в волнение весь мир. Вследствие большой утечки газа и поломки руля высоты «Италию» бросило на лед, причем гондола оторвалась и 9 человек экипажа, в том числе и сам Нобиле, очутились на льдине. Остальные 6 человек были унесены дирижаблем и пропали без вести. Группа из 8 человек благодаря самоотверженным действиям советского ледокола «Красин» и летчика Бориса Чухновского была спасена. При спасении экспедиции Нобиле погиб выдающийся норвежский полярный исследователь Руал Амундсен, вылетевший на самолете искать Нобиле[409].

После смерти Нансена в 1930 году президентом «Аэроарктик» намеренно был выбран доктор Гуго Эккенер — командир дирижабля «Граф Цеппелин». Со своим дирижаблем Эккенер еще в 1929 году, вылетев из Фридрихсхафена, обошел за 12 летных дней весь земной шар, совершив только три посадки — в Токио, Лос-Анджелесе и Нью-Йорке. Однако репутации полярника он еще не приобрел. От него, как от наследника знаменитого норвежца, ожидали, что он поведет дирижабль на Крайний Север. Так и случилось. Летом 1931 года «Граф Цеппелин» с целой коллегией известных на весь мир специалистов, возглавляемой советским исследователем Арктики Самойловичем, стартовал из Фридрихсхафена на север[410].

Целью экспедиции был уже не только полюс. Речь шла о том, чтобы в районах Новой Земли, Земли Франца-Иосифа и открытой лишь в 1913 году и почти совсем не изученной островной группы Северной Земли сделать ряд ценных наблюдений: метеорологических и аэрофотографических, по изучению земного магнетизма Арктики.

Особой сенсацией этого полета оказалась встреча дирижабля с советским ледоколом «Малыгин» в районе острова Гукера — в архипелаге Земля Франца-Иосифа — далеко за 80° северной широты[411].

Выполнив свою задачу, дирижабль благополучно возвратился в Берлин. Весь полет с короткими посадками занял всего семь дней. Чтобы достичь таких же результатов с помощью старых, традиционных методов, несомненно, потребовались бы годы: ведь «Цеппелин» всего за 105 часов 17 минут преодолел расстояние в 10 700 километров и одновременно провел обширные научные исследования.

Таким образом, было наглядно доказано, что наряду с самолетами для исследования полярных областей земного шара могут быть использованы и дирижабли.

Но, как бы высоко ни расценивалось все, что сделали арктические исследователи, начиная с Амундсена и кончая Эккенером, этого было явно недостаточно для подробного исследования Арктики. Только когда с помощью самолетов стало возможно в любой точке Центральной Арктики высаживать исследовательские группы, появилась реальная возможность приступить к настоящему исследованию арктических просторов.

…Мы уже говорили, что в изучении ледовых условий, существовавших в районе сибирского побережья, больше всех был заинтересован Советский Союз. Расстояние от Мурманска до Владивостока вдоль сибирских берегов равно 6 тысячам морских миль, через Суэцкий канал — 13 тысячам. Эти цифры красноречиво уясняют экономические выгоды северного морского варианта. Но ледовые условия на всем протяжении Северного морского пути определяются климатическими явлениями в Центральной Арктике. Таким образом, исследования Северного полярного бассейна перестали быть погоней за рекордами и сенсациями, а превратились в жизненно важную, насущную необходимость[412]…