Чужие

– Вы вдвоем будете обходить наше убежище по периметру. От центра управления до медицинского блока. Мы сможем защищать только этот участок. Знаю, вы вымотаны до предела. Тем не менее, старайтесь быть максимально внимательными и хладнокровными. Если Рипли права, твари начнут искать слабые места в стенах и трубопроводах. Мы должны перекрыть все возможные для них проходы. Нам нужно будет убирать одну тварь за другой, по мере того как они будут пытаться просочиться через какую-нибудь дыру.

Десантники молча кивнули. Хадсон оставил приборы, взял свой карабин и вместе с Васкес направился в сторону главного коридора. Рипли заметила недопитую чашку крепкого кофе и одним глотком осушила ее. Вкус напитка оставлял желать лучшего, но все же она смочила пересохшее горло. Капрал молча наблюдал за ней, потом поинтересовался:

– Сколько вы не спали? Двадцать четыре часа?

Рипли равнодушно пожала плечами. Вопрос ее не удивил. Если она выглядела хотя бы наполовину такой же уставшей, какой себя чувствовала, не приходилось удивляться, что Хикс выразил участие. Переутомление могло сломить ее быстрее, чем чужие твари. Тем не менее она сухо и бесстрастно ответила:

– Какая разница? У нас остались считанные минуты.

– Раньше вы так не говорили. – Хикс кивнул в сторону коридора, где скрылись Васкес и Хадсон.

– Не говорила для их спокойствия. Может, немного и для своего. Мы можем позволить себе отдохнуть, но твари спать не будут. Они не остановятся и не отступят до тех пор, пока не получат то, что им нужно. А нужны им мы. Вот нас они в конце концов и заграбастают.

– Может, заграбастают, а может, и нет, – чуть заметно улыбнулся Хикс.

Рипли попыталась улыбнуться ему в ответ, но, похоже, это ей плохо удалось. Сейчас за чашку горячего свежего кофе она отдала бы годовую зарплату астронавта, но торговаться было не с кем, а сама она слишком устала, чтобы возиться с автоматической кофеваркой. Рипли положила ствол огнемета на плечо.

– Хикс, я не собираюсь кончить так, как другие. Как колонисты, как Дитрих и Кроу. Если дело дойдет до этого, вы ведь поможете мне, я могу на вас рассчитывать?

– Если дело дойдет до этого, – мягко ответил Хикс, – я помогу и вам и себе. Впрочем, в этом не будет необходимости, если мы останемся на планете до взрыва станции. Термоядерный взрыв поможет всем – и нам и чужим тварям. Давайте лучше надеяться на то, что этого не будет.

На этот раз Рипли удалось улыбнуться.

– Не понимаю вас, Хикс. Считается, что солдат не должен быть оптимистом.

– Да, знаю. Не вы первая это мне говорите. В каком-то смысле я – уродливое исключение. – Хикс нагнулся и что-то вытащил из-за приборного пульта. – Вот, я хотел представить вам моего лучшего друга.

Ловким движением, за которым угадывалась многолетняя практика, он отделил магазинную коробку, отложил ее в сторону и протянул Рипли импульсный карабин.

– Импульсный карабин типа М-41А, калибр 10 миллиметров. Сверху и снизу стволы тридцатимиллиметрового гранатомета. Большая умница. Лучший друг космического десантника, более надежный, чем жена или муж. Практически безотказен, самосмазывающийся, работает под водой и в вакууме, пробивает стальную плиту. Он просит только хранить его в чистоте и не слишком сильно бросать на пол. Выполните эти просьбы, и он сохранит вам жизнь.

Рипли взяла карабин. Он показался ей неудобным и неуклюжим. Приклад был изготовлен из поглощающего отдачу волокнистого материала, который помогал погасить толчок даже при стрельбе наиболее мощными зарядами. Рипли подняла оружие и для пробы прицелилась в противоположную стену.

– Ну как? – спросил Хикс. – Справитесь с этой игрушкой?

– Что нужно делать? – взглянула Рипли на капрала.

Хикс одобрительно кивнул и передал Рипли магазинную коробку.

Как бы осторожен Бишоп ни был, портативный передатчик и сумка с инструментами довольно громко скребли по металлу трубопровода. Ни один человек и несколько минут не выдержал бы темп, взятый Бишопом с самого начала, но это вовсе не значило, что андроид мог ползти с такой же скоростью сколь угодно долго. Возможности андроидов тоже не безграничны.

Искусственная острота зрения позволяла Бишопу видеть даже в кромешной темноте. Человек здесь чувствовал бы себя ослепшим. К счастью, Бишоп мог не бояться, что заблудится. Трубопровод почти без поворотов вел прямо к вышке с антенной.

Впереди справа показалось отверстие неправильной формы, сквозь которое пробивался луч тусклого света. Среди прочих человеческих качеств в Бишопе была заложена и любознательность. Он на мгновение остановился, заглянул в прожженное кислотой отверстие и подумал, что хорошо бы поточнее сориентироваться на месте, а не полагаться на одну лишь компьютерную распечатку здешних служебных шахт и проходов.

Покрытые отвратительной слизью мощные челюсти метнулись к его лицу и с угрожающим скрежетом впились в сталь.