Чужие

Нервы Дитрих не выдержали, и она метнулась в сторону. Когда она повернулась, нечто высокое и невероятно мощное вынырнуло из дыма и обхватило ее длинными руками. Конечности, подобные металлическим поршням, сомкнулись вокруг груди и сдавили. Медик закричала, и ее палец на спусковом крючке огнемета рефлекторно напрягся. Струя пламени охватила Фроста, превратив его в незрячий и хромающий двуногий факел. Его вопль эхом отдался в гарнитурах всех остальных.

Эйпон развернулся вокруг своей оси – он был не в силах что-либо рассмотреть в густом паре при плохом освещении, но слышал слишком многое. Жар охлаждающих теплообменников уровнем выше искажал видимость и в инфракрасном спектре.

В БТР Горману оставалось только беспомощно смотреть на потемневший экран камеры Фроста. Одновременно с этим сигналы биопоказателей морпеха утратили свои пики и впадины и превратились в плоские линии. Изображения на оставшихся мониторах хаотично мельтешили. Струи сверкающего напалма из оставшихся огнеметов окончательно перегрузили светочувствительные камеры, засвечивая то немногое, что передавалось на экраны.

Среди смятения и хаоса Васкес и Дрейк нашли друг друга. Высокотехнологичная гарпия знающе кивнула неандертальцу новой волны и вставила в оружие утаенный ранее магазин.

– Врубаем, – коротко сказала она.

Стоя спиной к спине, они одновременно открыли огонь из смартов – две плазменных дуги, словно у сварщиков, сшивающих корпус космического корабля. Грохот двух тяжелых пулеметов в замкнутом пространстве был оглушающим. Но для операторов смартов он звучал словно фуга Баха с вариациями на синтезаторе.

В их наушниках раздался голос Гормана, едва различимый в грохоте битвы:

– Кто ведет стрельбу? Я же приказал не стрелять из тяжелого оружия!

Васкес отвлеклась ровно настолько, чтобы сорвать с себя гарнитуру – ее основное внимание было приковано к системе наведения смарта. Ее руки, ступни, глаза – все тело стало продолжением оружия, с которым она слилась в боевом танце. Гром, молнии, дым и крики заполнили помещение – маленький кусочек Армагеддона на уровне «C». Но на Васкес снизошло спокойствие.

Даже в раю не могло быть лучше.

Рипли дернулась, когда из динамиков донесся еще один вопль. Камера Вержбовски отключилась, а показания его биомониторинга превратились в линии. Кулаки Рипли сжались, и ногти впились в ладони. Вержбовски ей нравился.

Что она здесь вообще делает? Почему она не осталась дома, вместе с Джонсом, обычными людьми и здравым смыслом? Зачем она добровольно отправилась на поиски кошмаров? Из альтруизма? Потому что все это время подозревала, почему прервалась связь между Ахероном и Землей? Или потому что хотела вернуть эту вшивую полетную лицензию?

Внизу, в глубине перерабатывающей станции, на общем переговорном канале отчаянные голоса в панике сливались в один. Компоненты гарнитуры вычленяли значимое из несущественного шума. Среди прочих Рипли узнала голос Хадсона. Нехитрый прагматизм компьютерного техника воссиял сквозь прорехи тактики:

– Давайте убираться отсюда!

Она услышала, как Хикс на кого-то орет. Капрал явно был чем-то очень расстроен:

– Не этот тоннель, другой!

– Ты уверен? – Изображение с камеры Кроу бешено качнулось, когда он уклонился от чего-то невидимого – только размытое месиво дыма, пара и мельтешащих силуэтов на экране. – Осторожно, сзади! Шевелись, давай!

Руки Гормана замедлились. Время нажимать кнопки прошло, и сейчас требовалось нечто другое. Но по выражению побледневшего лица лейтенанта Рипли понимала, что у Гормана ничего нет.

– Вытаскивай их оттуда! – заорала она на него. – Сейчас же!

– Заткнись, – он хватал воздух ртом, словно окунь, и таращился на данные приборов. Все разваливалось, его осторожный план шел прахом слишком быстро, чтобы он мог все обдумать. Слишком быстро. – Заткнись!

Микрофон гарнитуры Кроу уловил звук разрываемого металла, после чего телеметрия рядового прекратилась.

Горман пробормотал что-то неразборчивое, пытаясь сохранить контроль хотя бы над самим собой – контроль над ситуацией он явно терял.

– Э-Эйпон, я хочу, чтобы под прикрытием огнеметов вы группами отошли обратно к БТР. Прием.

Ответ сержанта исказили статика, рев огнеметов и быстрые очереди из смартов:

– Повтори? Что после огнеметов?

– Я сказал… – Горман повторил указания. Но не имело значения, слышал ли его кто-нибудь. У мужчин и женщин, попавших в ловушку в отсеке с коконами, время было только на то, чтобы действовать, а не слушать.

И все же Эйпон еще подстроил гарнитуру, пытаясь понять приказ. Голос Гормана так искажали помехи, что было не разобрать слов. Предполагалось, что гарнитуры могут функционировать и четко передавать сигналы при любых условиях, даже из-под воды, но то, что сейчас здесь творилось, не предусмотрел ни один из разработчиков. Подобное и нельзя было предвидеть, потому что прежде с таким никогда не сталкивались.

Позади кто-то закричал. «Долой Гормана!» Сержант переключил гарнитуру на прямой канал связи между морскими пехотинцами:

– Дитрих? Кроу? Отзовитесь! Вержбовски, ты где?