Чужие чувства

Примерно в два раза чаще, чем начальнику, что он самый гениальный. Позвольте поинтересоваться, молодой человек, чем Вы занимаетесь во время, свободное от выслушивания старческих бредней?

Тилли:

Служу коммерческим структурам.

Циннеркнок:

Слышал, что из Вас пытаются сделать многообещающего негоцианта?

Тилли:

Полагаю, что лучше обещать поменьше, а в долги залезать пореже.

Циннеркнок:

Да Вы что, молодой человек! Современный бизнес строится на умении получать кредиты и на вере в то, что отдавать их не придется. Все держится на формуле: бери как можно чаще и больше, а возвращай как можно реже и меньше.

Тилли:

Не всем удается сразу получить кредит - некоторым приходится работать всю жизнь.

Циннеркнок:

Вам нужно срочно приобрести навыки зарабатывания денег, а то потянет в политику.

Тилли:

От голода?

Циннеркнок:

Из-за страха, что ничего не умеешь делать. Вы только, пожалуйста, не воспринимайте всерьез все то, что я говорю. В наше время для предпринимателя очень важно выглядеть слегка придурковатым из-за странной веры в то, что умный человек не может быть честным. Люди легко доверяют свои деньги только мошенникам и с большим трудом - правительству, хотя, как правило, результат бывает абсолютно одинаковый. Ум в наше время вообще не выгоден: умный человек может несколько лет переживать из-за того, чем дурак способен всю жизнь гордится. И еще очень важно получить юридическое образование, потому что знание законов приносит деньги, в отличие от их соблюдения.

Тилли:

Увы! Все, чему нас учат в школе - или бесполезно, или вредно, или невозможно запомнить.

Циннеркнок:

Да, в школах людей не учат, а дрессируют. Я тоже получил традиционное образование: в результате я ничего не умею делать, но не знаю об этом. Главное, чтобы учеба не мешала образованию. Но похоже, что скоро у всех будут одинаково простые биографии: родился, потом учился, от чего и помер. К чему готовят в школе?

Тилли:

Видимо, только к получению государственной пенсии.

Циннеркнок:

Не обольщайтесь, молодой человек: государство, конечно, большая корова, но даже такого вымени на всех не хватит. А школа убивает интерес ко всему, чему в ней пытаются научить и вырабатывает в человеке опасную привычку считать, что все важное должно быть скучным, а все интересное - глупым.

Тилли:

Я еще в детстве никак не мог понять, почему взрослые уважают только то, что нагнетает дикую скуку.

(возвращается Эдвард Дагмар)

Эдвард Дагмар:

Школа? В школах ничему не учат, просто делают одних дураков глупее, чем другие, а потом отфильтровывают. Должен признать: в перечне мук, которые приходится претерпевать современному человеку, брак занимает не первое, а второе место - после школы.

Циннеркнок:

Подумать только - сколько "потерянных поколений" вырастили - ни читать, ни писать как следует не умеют! Как это пошло, когда доносы пишут кривым почерком и с орфографическими ошибками. От страха перед пунктуацией погибло больше великих мыслей, чем от боязни иметь собственное мнение. Хорошо считают только чужие деньги. И все из-за школы! Ни одну обезьяну нельзя научить тригонометрии, потому что, в отличие от человека, она понимает, что ей это не нужно.

Эдвард Дагмар:

А эти жуткие школьные задачи? В бассейн ныряет сорок человек в час, через две минуты выныривает двадцать, сколько всплывает через сутки, если по одной трубе поступает горячая вода, а по другой - очень горячая?

Циннеркнок:

А если бы нас с детства не заставляли читать глупые книги?Возможно, с годами мы сумели бы полюбить умные.

Эдвард Дагмар:

Однако будем объективны: все познается в сравнении. Увидев хотя бы один раз бланк налоговой декларации, начинаешь ценить неграмотность.

Циннеркнок:

Раньше образование, действительно, имело важное значение: оно позволяло паразитировать на тех, кто его не имеет. Теперь времена изменились: пока Вы стараетесь украсть деньги путем сложных интеллектуальных комбинаций, их уводят у Вас из-под носа каким-нибудь наиболее примитивным способом. Уважение к невежеству - вот высшее достижение современной цивилизации.

Эдвард Дагмар:

Единственная польза учебы теперь только в том, что она не дает человеку задумываться о смысле жизни.

Циннеркнок:

И отвлекает от мыслей о женщинах. Потому что женщины особо опасны в двух случаях: если все время думаешь только о них и если о них все время только думаешь.

Эдвард Дагмар:

Ой, с женщинами - как с зубами: сначала страдаешь, когда они появляются, потом переживаешь, что они исчезнут.

Циннеркнок:

Да, любовь - это ужасно. Идешь по жизни, спинка прямая, глазки весело бегают, радуешься - весь такой умненький-благоразумненький - и вдруг - бац! бац! - в душе какое-то кипение, в голове какое-то бурление - и все любовь-морковь! И наповал. Влюбленность всегда начинается с маленькой психической травмы, неожиданно переходящей в необратимое увечье

Эдвард Дагмар:

У слова "любовь" больше значений, чем примеров.

Циннеркнок:

С любовью все обстоит точно так же, как с чужой совестью, - мы о ней ничего не знаем, но стесняемся думать, что ее нет.

Тилли: