Чужие дороги

Так что спускался барон долго и осторожно. И рукой прикрывал перед. Отпечаток лапы тоже получился хороший. Лапка-то тяжелая, бархат костюма — тонкий...

Букет остался в кабинете.

— Ваше сиятельство.

Лиля окинула Лофрейна подозрительным взглядом, подозревая авестерскую диверсию. Но спросила о другом.

— Барон, ваш букет еще наверху?

— Да, ваше сиятельство, — развел руками Тони.

Наверху.

Растерзанный по частям — по нему сначала промчался кобель, а потом и сама Лилиан. Да и Тони, когда на полу корчился, не смотрел, что там валяется.

— Ирис, — попросила Лилиан одну из девушек, — пожалуйста... поднимись, собери все, выбрось и проветри этаж. Надеюсь, достопочтенный Лофрейн не возражает?

Тони не возражал. И развел руками.

— Простите, ваше сиятельство. Я не знал...

Лиля только головой покачала. И еще раз чихнула, хорошо хоть уже не приступообразно.

Вообще, лилии в Ативерне особо не росли. Не прижились, почему-то. Их привозили из Ханганата, за большие деньги, поэтому раньше ей ничего подобного не дарили. Муж предпочитал дарить драгоценности, поклонники быстро понимали, что им ничего не светит, так что цветов не присылали, а друзья тащили со всех сторон книги и свитки.

Лилии оказались первым опытом. Неудачным.

— Я тоже не знала. Надеюсь, впредь вы будете приходить без букета.

Приходить — впредь?

Тони понял это в своем смысле и оживился. Сработало? Она хочет видеть его чаще?

Лилиан как раз имела в виду, что прийти ему придется еще пару раз. Посмотреть продукцию — за один раз это не успеешь сделать при всем желании. Потом еще договор заключать, продукцию отгружать... видеться придется. А време&1 нет...

Но благородный дворянин. Ничего не поделаешь, других дворян у нее на службе нет, самой придется. Хотя и не хочется. И времени нет.

Мужчина и женщина переглянулись, не поняли друг друга, но заулыбались.–

— Что ж, достопочтенный Лофрейн, — Лиля мио улыбнулась, — давайте я вам покажу, чем располагает дом моды Мариэль, и вы выберете нечто подходящее.

Горячий чай сделал из нее вменяемого человека, сопливый нос почти успокоился, краснота улеглась, голос звучал ровно.

Сойдет.

Работать она может, показывать продукцию и торговаться — тоже сможет.

Это не с температурой под сорок на лекциях сидеть, обожравшись таблеток, потому что на следующей неделе зачет, и за непосещение можно сильно огрести от преподавателя, в таком-то состоянии Лиля могла сколько угодно пробегать.

— Буду вам весьма признателен, ваше сиятельство.

Лиля поднялась с дивана и пошла проводить экскурсию с демонстрацией. Никуда не денешься. Ради нового рынка сбыта можно и потрудиться.

* * *

Тони был впечатлен.

И бельем, и приборами, и...

Да, все это доходило в Авестер. Но не столько. И не такое тонкое, и не такое изящное, и меньше, и...

Обделили.

Занимайся он и впрямь торговлей, ухватился бы за предложенное двумя руками. А так... предлог хороший, для продолжения отношений.

— Ваше сиятельство, а могу я ознакомиться с расценками?

— Конечно.

По приказу Лилиан, барону вручили прейскурант. Оптовые цены, розничные...–

Тони обещал ознакомиться. И поинтересовался, нельзя ли приехать завтра?

Лиля вздохнула. Завтра?

Видеть лишний раз барона не хотелось. Не любила она таких красавчиков еще с юности. Еще с мединститута, когда подобные павлины расхаживали по коридорам, гордо тряся... хвостами. Злили они ее, раздражали, бесили...

Парадокс жизни — за Джерисоном она оказалась замужем, а муж мог бы занять достойное место в «павлинни- ке». Но Джерисона она воспитывала, они с мужем кое-как приспособились друг к другу, а этот?

В честь чего она должна терпеть самовлюбленного болвана? Да еще так часто?

Нет уж, дайте сделать перерыв!

— Если вы считаете, что можете ознакомиться со всеми цифрами за ночь — милости прошу, достопочтенный Лофрейн.

И все это спокойным тоном, без малейших признаков страсти... клюнула — или нет?

Тони не знал, но намеревался выяснить завтра же вечером.

* ❖ ❖

— И снова — букет.

На этот раз розы были желтые, но с алыми сердцевинами. Кстати — дорогой сорт, называющийся весьма романтично: «сердце страсти». Лиля никакой страсти не испытывала, только раздражение.

ЛиляЪдвинула брови и посмотрела на Мири.

— Детка, надо выяснить, кто это такой.

— Обязательно, — кивнул Джерисон. — Ты все же помолвлена.

— Я помню об этом. И не изменю Амиру ни с кем! — задрала носик Мири.

Лиля послала дочери нежную улыбку.

— Даже не сомневаюсь. Но выяснить, кто такой наглый и провести разъяснительную работу — необходимо.

— Да, мам.

Джее согласно кивнул. Его эта ситуация тоже начала раздражать. Пусть цветы шлют не жене, а дочери, но это ЕГО дочь! Какого военно-морского неизвестные личности ухаживают за его малышкой?!

Он ведь может и ноги переломать!

Записку вирмане потом отдали лично Лилиан Иртон.

В нескольких стихотворных строчках некий загадочный господин воспевал локоны цвета солнца, глаза цвета моря и улыбку. И мечтал о встрече со своим предметом.

Лиля только головой покачала.

Вот уж некстати!

Ладно, Миранду успокоим, это не по ее душу. Но кто?

И главное — зачем?