Чужие дороги

Джолиэтт это понимала, потому что улыбка стала еще надменнее. Но съязвить ей Бран не дал.

— Герцогиня, вы расстроили мою жену.

Тонкие брови взлетели вверх.

-Я?

— Вы. После вашего ухода, Анжелина была не в духе. Это — недопустимо.

— Да неужели?

Бран даже бровью не повел в ответ на иронию. Видал он хищников и пострашнее.

— Если это повторится еще раз — я вынужден буду ограничить ваши визиты. И они будут проходить только в моем присутствии.

-ЧЛ'О!?

Джолиэтт вскочила так, что едва не перевернула стул.

— Что ты себе позволяешь, вирманин?!

Бран не шелохнулся. Как сидел за столом, так и продолжал сидеть, и лишь улыбка его не предвещала ничего хорошего любому, кто вздумает напасть. Словом ли, делом...–

— Я защищаю свою семью. Анжи — моя жена, она недавно родила, и я не хочу, чтобы она переживала. Это понятно, герцогиня?

— Анжелина — моя сестра!

— Поэтому я не запрещаю вам приезжать, ваша светлость. Но еще раз прошу — Бран подчеркнул это слово голосом так, что стало ясно, это не просьба, это приказ. — Умерьте вашу страсть к жалобам и поучениям.

Джолиэтт прищурилась.

— Откуда ты знаешь, о чем мы говорим?

— Анжи мне все рассказала.

— Не верю! Подслушиваешь?! Да?!

Бран покачал головой. Свояченица ему активно не нравилась. Но выкидывать на улицу герцогиню, да еще сестру жены...

На Бирме он сделал бы проще. Поговорил с мужем Джолиэтт и попросил внятно объяснить бабе, что за языком и приглядывать надо. И придерживать его. На привязи.

Здесь же...

— Мне нет нужды подслушивать.

— Да неужели? Ты просто ревнуешь Анжи! Знаешь, что ее недостоин.

Бран улыбнулся.

Шпилька прошла впустую. Недостоин?

Он не Анжелины недостоин, а вот такого, обычного человеческого счастья. Чтобы любимая и любящая женщина, дом, дети... кто бы понимал, насколько это много! Как это важно и нужно!

Но если уж Холош подарил своему слуге такие минуты счастья, Бран ни единой не выпустит. Будет держать, как дракон — свое золото. Будет считать их, перебирать, словно драгоценные камни...

Его можно убить.

А его счастье — нет.–

Он все сделает, чтобы защитить свою семью.

Солжет, украдет, убьет, умрет... все равно без них ему жизнь не в радость будет. Проще уж с Холошем договориться.

Так что Джолиэтт наткнулась на его улыбку, словно на клинок.

— Я знаю, чего я достоин, герцогиня. А вы знаете, что заслужили вы?

Джолиэтт приподнялась на креслом, словно готовая кинуться ядовитая змея. И зашипела почти так же.

Но жреца Холоша змеями было не запугать, видали мы гадюк поядовитее.

— Ты на что намекаешь?

— Не намекаю, герцогиня. Я еще раз прошу вас — умерьте свой пыл. Или...

— Или — что? Пожалуешься Анжи?

— Нет, — просто ответил Бран. — Сделаю так, что вы уедете в поместье. Надолго.

— Да неужели?

Бран насмешливо улыбнулся.

Он мог это устроить. Он и что похуже отлично мог устроить, и Джолиэтт это поняла. И зашипела вовсе уж бешено, едва ли не с пеной на губах.

Таких розовых и нежных.

Таких отвратительных сейчас, словно с них вместо фраз срывались и падали на пол живые жабы.

— Ты! Влез в нашу семью, обманул сестру...

Для Б{>ана не было новостью, что принцесса его недолюбливает, но такой ненависти... пожалуй, что и правда — ненависти, он просто не ожидал.

Ну и пусть! С него не убудет!

Бран пожал плечами, словно стряхивая горечь, накрывшую его серым пылевым облаком — и подвел итог.

— Вы не будете расстраивать сестру. Ваша светлость.

Джолиэтт попробовала еще раз топнуть ногой, но поняла, что это не возымеет никакого действия, и сдулась.

— Думаешь, она будет с тобой счастлива?

-      — Уже счастлива.

— Это просто угар. А потом, когда все пройдет... да что у вас может быть общего?

Бран мечтательно улыбнулся.

Он знал, что у них может-быть общего.

Тихий вечер у камина. Дети играют на большой медвежьей шкуре, Анжелина плетет кружево, то и дело сбиваясь с ритма, он читает вслух поэму из свитка, они спорят над какими-то моментами, смеются вместе, переглядываются, иногда мимолетно касаются друг друга...

Что у них может быть общего?

Семья. Любовь. Счастье...

Бран вовсе не безграмотный серв, а Анжелина оценила его желание идти вперед, интерес ко всему новому, стремление учиться всю жизнь...

Она и сама училась рядом с ним. Им было о чем говорить, они интересовались одним и тем же... Бран знал, что это не пройдет. Страсть — песок и ветер размечет его по свету.

Любовь — прочная стена, за которой ветер может яриться и реветь, но ему ничего не поможет.

— герцогиня, давайте закончим этот разговор. Вы меня слышали, а я вас понял.

Джолиэтт вылетела из кабинета, хлопнув дверью о косяк.

Бран нахмурился,-и отправился в замок Тараль. Ему надо было кое-что забрать у знакомых.

* * *

— Анжи, милая...

— Бран!–

При виде солнечной улыбки любимой женщины, Бран снова убедился, что все сделал правильно.

— Это — тебе.

— О, Бран!!! Какая прелесть!!!

В руках у мужчины копошились два симпатичных живых комочка. Черный с белыми пятнами — и чисто белый. Бирманские сторожевые. Недавно сука ощенилась, как раз пришло время щенят от соска отнимать...

— Один тебе, второй нашему сыну. Пусть растут вместе?

Анжелина просияла и Бран получил поцелуй.

— Ты самый замечательный муж на свете!