Чужие души

Лера говорила чистую правду и только правду. Звонок Ольги Эдуардовны для нее был неожиданностью. Она так и не поняла, кто ее больше ждет — Роман или Ольга Эдуардовна.

— Ты не изменился, — Лера поправила волосы и улыбнулась, обнажив белые ровные зубы.

— Ты тоже. Нет, ты стала лучше.

В Лагунове заговорил живущий в душе адвокат, и он быстро исправил допущенную оплошность. Заключительная речь должна засвидетельствовать почтение к суду.

— Ты сердишься на меня?

— Нет. Честно, не сержусь, — Лагунов приложил руку к груди. — Я долго болел, — без стеснения признался Лагунов, — и много думал. Не бери в голову. Не сержусь.

— Чем занимаешься? Все так же успешно оправдываешь виновных? В Интернете о тебе пишут. Над чем сейчас работаешь? — Лера взяла его под руку. — Читала, что ты начал заниматься благотворительностью, даешь бесплатные консультации кому ни попадя. Это правда?

— Правда, — ответил Лагунов. — Консультирую тех, кто не может заплатить. Если ты заметила, мои услуги стоят очень дорого.

Он говорил легко и с улыбкой, так, как разговаривают взрослые с детьми, отвечая на их наивные вопросы.

Лере меньше всего хотелось говорить о его делах. Дела Лагунова ее никогда не интересовали, и сейчас о работе она заговорила, чтобы показать, что ей важно все, что с ним происходит. Ей было без разницы, какими делами он занимается. Главное, чтобы его старания хорошо оплачивались. Судя по тому, как выглядел Роман, дела у него шли ничуть не хуже, чем раньше. Лагунов выглядел все так же дорого и презентабельно, как и положено преуспевающему адвокату. Только что-то изменилось в нем. Лера так и не поняла — то ли дело в одежде, то ли во взгляде, то ли в голосе меньше цинизма. Но что-то, несомненно, изменилось.

— Твоя благотворительность не повлияет на репутацию? Может сложиться неправильное мнение о тебе, как об адвокате. Ты так не думаешь?

— Нет, не думаю, — улыбнулся Лагунов. — Лера, на всех угодить нельзя и под все мнения не подстроишься. А репутация — понятие многогранное.

— И где ты постиг эту философию, если не секрет?

— Да какой там секрет — в больнице и постиг. Ты лучше расскажи, как сама?

— Соскучилась по тебе. Сильно, — Лера сказала и сама поверила сказанному. — Ты думал обо мне?

— Думал.

Роман Лагунов должен был честно признаться, что давно не думал о ней, что в его новой жизни ее место заняла другая женщина: не такая красивая, не такая доступная, и перспективы у него с ней, к сожалению, никакой. Но живший в нем адвокат ответил неопределенно, как и полагается отвечать в ситуации, когда доводы сомнительны своей правдивостью.

— Ты говоришь как-то неуверенно.

— Мужчина думает о женщине каждые полчаса, — добавил Лагунов.

— Я серьезно.

— Я тоже. Ученые эксперимент провели и подсчитали.

— Ты изменился, — заметила Лера.

Этот короткий вывод ее озадачил настолько, что она даже за обеденным столом не села рядом с Романом, как того хотела Ольга Эдуардовна, а заняла место напротив. И теперь внимательно всматривалась в его лицо, пытаясь понять, что же изменилось. «Постарел, — сделала под конец трапезы заключение Лера». Мысль о возрасте ее немного расстроила. Хотя какое ей дело до этого. Она выглядит ослепительно. Она по-прежнему волнует всех мужчин, за исключением разве что младенцев, и будит в них неиссякаемое желание, если верить Лагунову, каждые полчаса. Лагунов не исключение. Правильно она сделала, что не села рядом. Пусть смотрит и волнуется.

Обед затянулся и грозил плавно перейти в ужин. За столом говорили в основном Ольга Эдуардовна и Лера, вспоминали пролетевшее лето, потом заговорили о Париже, куда Ольга Эдуардовна намеревалась лететь на следующей неделе. Андрей Степанович, чтобы не молчать, справился о здоровье Лериных родителей и попросил передать им привет. А потом ему позвонили из мэрии, и он, сославшись на неотложные дела, покинул застолье. Ольга Эдуардовна слегка посетовала на мужа и переключилась на сына. Стали обсуждать его работу и посмеялись над его блажью, над пресловутыми бесплатными консультациями.

Роман за столом скучал. Если бы не адвокатская привычка, он бы не сдержался и встрял бы в женский разговор, и начал бы оспаривать свою блажь, доказывая, что это нормальная, признанная всем цивилизованным миром, практика. А еще он подумал, что все это представление с обедом мать организовала с одной целью, чтобы он наладил отношения с Лерой. Лагунов улыбнулся своей догадке и стал смотреть на Леру.

Любил ли он эту женщину? Если секс — это и есть любовь, то любил. Если что-то больше, то — нет. Он собирался жениться на ней или она собиралась женить его на себе. Накануне аварии Лера пригласила его на какое-то торжество, чтобы познакомить с родителями. Но случилась авария, и он никуда не поехал. И не женился.

За столом опять заговорили о Париже, и он прикрыл глаза. И только когда тема коснулась погоды, Лера засобиралась домой.

— Ты меня подвезешь? Я приехала на такси.

Лера задала вопрос просто так, зная наперед положительный ответ.

— Извини. Я останусь у родителей.

Лагунов подавил в себе голос адвоката и не пошел на многообещающий компромисс.