Чужие: Геноцид. Чужая жатва

– И не обсуждайте это с другими членами экипажа. Возможно, авария произошла очень давно, и не надо обнадеживать людей по пустякам.

– Так точно. Не стоит беспокоить команду по такому поводу.

Хобан кивнул, но ему не нравилось, что приходится соглашаться с Рыжим. Ему казалось более естественным делать противоположное тому, что говорит Барсук, но капитан решил, что это будет несправедливо: наверняка все, что рассказывают про Барсука – только сплетни. Против него не выдвинуто ни одного обвинения. К тому же волонтер принял правильное решение, немедленно сообщив капитану об обломках.

Барсук вернулся в отсек, где располагалась команда. Его сосед Глинт пил кофе. Он вопросительно поднял глаза, когда Барсук подошел к нему.

– Пошли, – обратился к нему Рыжий, – для нас есть работа.

Глинт проглотил остатки кофе и встал:

– Что за работа?

– Там обломки корабля. Надо надеть скафандры для выхода в космос.

– Да? А что произошло, Рыжий?

– Расскажу по дороге, – пообещал Барсук.

31

Стэн посадил корабль на расстоянии видимости улья чужих. Его было хорошо видно в обзорный экран. Гилл и Джулия стояли позади и следили за манипуляциями Мяковски.

Улей являлся не только самым большим искусственным сооружением планеты, но и превосходил размерами даже природные образования, которые Стэн здесь видел. Даже высота гор на R-32 не превышала нескольких сотен метров. Улей, возвышающийся на тысячу метров над открытой всем ветрам плоскостью, был огромным и впечатлял мрачным величием. Сильные ветра разрушали его, и чужим приходилось постоянно восстанавливать свою обитель. Издали они были похожи на маленьких черных муравьев, старательно трудившихся над своим жилищем.

«Чужие, – подумал Стэн, – и уже совсем скоро придется с ними встретиться!» Но профессор напомнил себе, что именно этого он и ожидал.

– Надеюсь, ты все запоминаешь, Ари? – спросил Стэн, держа кибернетического муравья на кончике пальца, чтобы тому было лучше видно.

– Я не знаю насчет Ари, – заметила Джулия, – но я точно запоминаю. Я и не думала, что улей такой огромный и что мы столкнемся с чужими так скоро.

– У нас есть ограничители, – напомнил ей Мяковски.

– Конечно, – согласилась девушка. – Но можно ли на них надеяться? Ведь это новейшая, еще не опробованная разработка, – она вздохнула и снова посмотрела на улей. – Он просто невероятных размеров.

– Его можно классифицировать как суперулей, – сказал Гилл. – Он намного больше тех, которые описывают в литературе.

– А как вы думаете почему? – поинтересовался Стэн.

– Это, конечно, только мое предположение, но мне кажется, что чужие решили объединить свои силы и соорудили один гигантский улей вместо множества маленьких.

– Избавив нас от необходимости размышлять о том, какой из них грабить, – ответила Джулия. – Давайте уже пойдем туда.

– Я бы рекомендовал подождать до тех пор, пока стихнет буря, – сказал Гилл, качая головой.

Сквозь органическое стекло они видели неистовые порывы ветра и сверкающую молнию. Такая погода считалась обычной на этой планете. Песок и мелкие камни разлетались по равнине, как осколки рвущихся снарядов. Большие камни отрывались от утесов и катились по земле, словно взбесившиеся паровые катки.

Под кораблем земля вздымалась и дрожала, будто ее тошнило. «Вулканическая активность, – подумал Стэн, – только этого нам здесь и не хватало». Но доктор был спокоен: перед тем как покинуть «Доломит», он принял ампулу «Ксено-Зипа» и чувствовал себя сильным и уверенным, а боль прошла.

Из динамика послышались помехи, а затем раздался голос капитана Хобана:

– Доктор Мяковски? Вы меня слышите?

– Четко и ясно, – ответил Стэн. – Что вы хотите доложить?

– Мы обнаружили обломки неясного происхождения на орбите неподалеку от нас, – доложил капитан. – Проведя дальнейшие исследования, я обнаружил останки грузового судна, как вы и предсказывали. Оно разломано на несколько кусков, и в главной секции даже могут находиться люди. Но я сомневаюсь, что кто-то уцелел, так как крушение, по-видимому, произошло очень давно.

– Вы уже занялись идентификацией? – спросил Стэн.

– Я отправил туда двух человек, – ответил капитан. – Если им повезет найти «черный ящик», мы сможем установить причину катастрофы.

– Доложите мне, как только что-то узнаете, – сказал Мяковски. – Это очень важная информация.

– Знаю, сэр. Вы получите информацию первым. Сэр, телеметрическая аппаратура корабля и дистанционная съемка указывают, что вы сели на потенциально нестабильную почву.

– Здесь все нестабильно, кроме скалистых пород, на которых стоит улей. Ведь не хотите же вы, капитан, чтобы я приземлился прямо туда? – огрызнулся Стэн.

– Не хочу, сэр. Я просто хотел указать на…

– Знаю, знаю, – перебил Мяковски.

Профессор глубоко вздохнул и попытался взять себя в руки. От лекарства он испытывал внезапные вспышки ярости, и его настроение постоянно менялось. К тому же на этот раз боль вернулась слишком быстро. «Смотри на вещи проще», – сказал он сам себе.

– Сейчас я хочу отключиться, капитан. Чтобы выйти на поверхность, нам придется подождать, пока стихнет буря. Это время я хочу использовать для отдыха.