Чужие интриги

– Нам обоим удалось с ней поговорить. Она хорошо себя чувствует, поправляется, у нее отличное настроение. Мы с сенатором признательны персоналу клиники за ту заботу и внимание, которые ей здесь оказывают – как врачам, так и медсестрам.

Сенатор не переставал удивляться самообладанию Дэвида, его умению держать себя в руках даже в такой патовой ситуации. В глубине души он даже восхищался президентом, которого сам же и создал, как скульптор восхищается своим творением. Однако он не мог не понимать, что создал чудовище. И вот теперь, как и герою романа Мэри Шелли, создателю предстояло уничтожить свое творение.

На коварный вопрос, а где же доктор Аллан, президент уклончиво ответил, что в данное время с доктором пытаются связаться. Его попросили прокомментировать наделавшее столько шуму «похищение» миссис Меррит из клиники Тэйбор-Хаус – президент сказал, что сделает это, когда у него будет больше информации.

– Пока сведения, которыми я располагаю, крайне противоречивые, – добавил он.

После этого он извинился, сказав, что их краткая пресс-конференция окончена, поблагодарил журналистов за понимание и принялся проталкиваться к выходу. Репортеры накинулись на сенатора с вопросами, но он, отказавшись отвечать, попросил Дэвида подвезти его до дома.

Дэвид недовольно поморщился, однако кивнул и сообщил водителю, что по дороге в Белый дом им предстоит сделать незапланированную остановку у дома сенатора.

– Садись в другую, – резко бросил Спенсу сенатор, когда тот попытался вслед за ними усесться в президентский лимузин.

Спенс вопросительно глянул на Меррита, явно ожидая приказаний.

– Пожалуйста, Спенс, – пробормотал тот. Сенатор мог бы поклясться, что Спенсу это не понравилось, однако спорить он не осмелился, стремясь «сохранить лицо».

– И когда же он объявился? – поинтересовался сенатор, когда президентский кортеж выехал с парковки перед клиникой.

– Как раз когда вы сочинили эту смехотворную байку о… как это вы выразились? Деликатное личное дело?

– Что-то вроде этого, – хохотнул сенатор. – Сказать по правде, я даже жалею, что Бондюран не пристрелил этого сукиного сына, когда у него была такая возможность.

– Вы поэтому попросили вас подвезти? Чтобы в очередной раз сообщить, что вы весьма невысокого мнения о моем советнике?

– Нет. Чтобы поговорить кое о чем куда более важном, чем этот мерзавец.

– Хватит об этом, Клит. Мне надоело слушать о том, что я якобы балансирую на краю гибели и только вы можете меня спасти.

– Вообще говоря, ты не так уж далек от истины, Дэвид. Я, так сказать, единственный, кто стоит между тобой и пропастью, полной дерьма – причем, такой глубокой, что тебе нечего и мечтать достать до дна.

– Звучит серьезно! – насмешливо присвистнул Дэвид.

– Все шутишь? Ну, а как тебе это? – Сенатор устремил на него свой немигающий взгляд, от которого Меррита всегда кидало в дрожь. – Ванесса родила ребенка от другого, поэтому ты убил его и пытался убить ее – по меньшей мере дважды.

После этого заявления улыбка Меррита мгновенно исчезла, словно ее стерли тряпкой, но сенатор не удивился – чего-то в этом роде он и ожидал.

– Если это Ванесса вам наболтала, значит, она еще более чокнутая, чем мы думали. Впрочем, мы оба знаем, что она всегда была с приветом.

Сенатор подавил гнев, не желая давать Дэвиду даже самого маленького преимущества.

– Я не собираюсь тратить время на пустые препирательства, Дэвид. Наверняка на каждое мое обвинение у тебя найдется куча лживых возражений, объяснений или доказательств. Я знаю эту твою манеру – ведь это я в свое время учил тебя. Поэтому давай облегчим жизнь нам обоим. Я могу гарантировать тебе то, что тебе нужно позарез.

– Вот как? И что же это?

– Мое молчание. И молчание Ванессы.

– В обмен на что?

– На развод. По взаимному согласию.

В лице Дэвида не дрогнул ни один мускул.

– Вы, должно быть, спятили, сенатор. Или у вас старческий маразм.

– Нет.

– Вы предлагаете мне развестись с Ванессой? Без суда?

– Не предлагаю. Требую. Иначе…

По губам Меррита снова скользнула издевательская ухмылка.

– Иначе что?

Сунув руку в портфель, сенатор достал оттуда большой запечатанный конверт.

– Иначе я немедленно позвоню Биллу Йенси и покажу ему вот это.

Он протянул конверт зятю. Тот небрежно открыл его, вытащил несколько цветных фотографий… и с содроганием отшвырнул их, словно клубок ядовитых змей.

– Тошнотворное зрелище, не так ли? Просто с души воротит. Впрочем, она ведь истекла кровью. Только вот смерть Бекки Стерджис не была несчастным случаем – она вовсе не упала и не ударилась головой об угол стола, как ты сказал мне в ту ночь. Ты просто забил ее до смерти. И эти снимки – лучшее тому доказательство.

Дэвид был потрясен, однако на удивление быстро пришел в себя.

– Вы блефуете, сенатор. Это на вас не похоже. Но ведь меня даже нет на этих снимках! Да и кто докажет, что на них Бекки Стерджис, а не какая-то другая женщина? С таким же успехом вы сами могли забить эту девку до смерти.

– Мог, но я этого не делал. Кстати, в конверте не только снимки.

Дэвид встряхнул конверт. Из него выпала аудиокассета.