Чужие. Охота на жуков

Защитник не умен, но и не глуп. Защитник может считать. Только самым элементарным способом. Он не может умножать или делить. У него нет слов или символов, обозначающих числа, но он их знает. Защитник распознает отличительные запахи каждой особи в этом новом, огромном отряде.

Сто шестнадцать особей.

Самый большой отряд, который когда-либо встречал защитник.

* * *

Помеченный запахом путь заканчивается.

В темноте защитник и другие особи собираются в одну группу.

Воздух пропитан запахом смерти. Здесь было сражение. Девять защитников погибли.

Носители должны быть где-то недалеко. Отряд должен найти их.

Защитник припадает к земле, упираясь ладонями в грязь и камни. Другие делают то же самое.

Прижавшись к земле, защитник пропускает через себя ощущения, обрисовывающие ночной пейзаж: легкий ветерок, поднимающий над землей песок и пыль; едва ощутимые касания насекомых и маленьких животных; привычный мерный шаг другого отряда, проходящего где-то недалеко.

А потом защитник ощущает это. Еще очень слабый и отдаленный звук – ритмичный топот, производимый чем-то плотным, тяжелым. Чем-то двуногим, непохожим на защитника… чем-то чужим.

Защитник слегка поворачивает голову направо – оттуда доносятся эти колебания. Он не знает, как далеко находится угроза, но она не рядом.

Молчание – это основное правило, но защитник фактически глава этого отряда – и он решается зашипеть. Только он и только один раз, так что враги не смогут определить, сколько особей в отряде. Звуковая волна распространяется, отражается от камней и редких растений, возвращается назад. С помощью такой эхолокации защитник отмечает положение объектов в пространстве перед ним.

Движение здесь не зафиксировано.

Защитник приподнимается. Он снова издает шипение, чуть более громкое, чтобы иметь возможность «увидеть» немного дальше. Когда возвращаются эти звуковые волны, защитник ощущает что-то еще, что-то очень важное: ровная поверхность, широкие объекты, устремленные в небо.

Улей.

Защитник молча подкрадывается к улью. Отряд поднимается и следует за ним, как единый организм.

* * *

У носителей громоздкий улей. Он состоит из множества курганов с неестественно ровными склонами. Защитник никогда не встречал ничего столь огромного. Колония защитника расположена под землей – высокие курганы в улье чужаков поднимаются в небо. Сияют многочисленные огни. Сейчас ночь, темно, но в некоторых частях улья светло как днем.

Отряд не приближается к улью сразу. Он занимает позицию за невысоким холмом. Только защитник выглядывает из-за этого холма. Остальные прячутся в темноте, тихие, как камни.

Наконец, шумовые жала выдают местоположение жертв – секундные вспышки света в одном из курганов улья.

Там опасная добыча. Защитник пытается сосчитать их, но они скрыты небольшими заграждениями, а вспышки не помогают различить отдельные лица. Примитивный мозг защитника сначала выдает семь, затем восемь.

Опасная добыча атакована другим отрядом. Носители не бегут – они удерживают свои позиции. Так много вспышек, так много шумовых жал. Защитник наблюдает, как падают такие же, как он, один за другим. Некоторые лежат неподвижно. Некоторые подергиваются. Некоторые бьются в судорогах. Немногие поднимаются и бросаются в атаку, чтобы снова быть поверженными.

Даже с такого расстояния от шумовых жал волнами расходятся болезненные импульсы. Тело защитника, так же, как и тела других особей его отряда, способно ощущать вибрацию и звук – поэтому все они страдают от звуковых волн, идущих из-за заграждений.

Защитник издает тихий зов. Подходят две особи. Они ничем не отличаются от остальных. Здесь нет особей из касты «лидеров». Все защитники практически одинаковые. Эти двое ответили на зов просто потому, что они были ближе всех.

Трое защитников прижимаются друг к другу. Когда их тела соприкасаются, низкочастотные сигналы, идущие из резонаторных полостей, проходят сквозь них.

То, что обсуждается, никак нельзя назвать планом. План требует подготовки, анализа, разработки стратегии. То, что обсуждается, намного проще.

Особь справа от защитника сползает к подножию холма и уносится направо, в сопровождении еще тридцати бесшумных теней.

Особь слева от защитника тоже сползает к подножию. Он – и еще тридцать особей – атакуют опасную добычу прямо из этой точки.

Там, где был один отряд, стало три.

Защитник спускается. Теперь его отряд так мал, что может общаться совершенно беззвучно: без шипения, которое можно услышать, без похлопываний, которые можно заметить. Его тело дрожит, затем прекращает, снова дрожит и прекращает – так он дает понять, что остальные должны сгруппироваться вокруг него. Он соприкасается конечностями с двумя защитниками, они – со стоящими рядом, и так далее, пока все не оказываются тесно прижатыми друг к другу. Через пожатия защитник отправляет простые сообщения. Это не столько особый язык, сколько передача основного замысла:

Этот идет первым. Остальные следуют за ним. Тихо. Медленно. В улье отряд прячется, ждет. Молчание. Когда этот атакует, остальные поддержат.

Защитник падает на четвереньки и движется влево.