Чужие степи — часть шестая

Высокие стойки с перегородками, кое где даже целые стёкла в окошках скворечниках, за стойкой перевёрнутые стеллажи и кучи бумаги. Примерно так выглядели регистратуры в союзе, но в настолько больших больницах я не был, поэтому не видел такого количества окошек в которых принимали людей. Обычно пара, редко три или четыре. Здесь же не меньше десяти.

Ничего что могло бы привлечь внимание, за стойкой нет, но проверить изнутри не помешает.

В конце коридора, там где обычно туалеты, что-то загрохотало, и я отправился на звук.

Олег сидел возле опрокинутого шкафа, и старательно что-то разглядывал.

— Нашёл? — присел я рядом.

— Да не... Вон, смотри какая фигня... — протянул он что-то на ладони.

— Прикольно. — это был небольшой хрустальный слоник, сувенир, или часть какого-то набора. Но удивил меня не он. Коснувшись руки Олега, мне показалось что он чересчур горячий.

— Ты как себя чувствуешь? — спросил я.

— Спать хочу. Не могу уже ничего толком. Вздремнуть бы пару часиков...

— Ты не заболел ли часом?

— Нет. Мне болеть нельзя. — мотнул он головой.

Его настроение радовало, но прикоснувшись ко лбу, я уже не сомневался что Олег горит, и нужно что-то делать. Сбить как-то температуру, придумать что-то. Аня прямо сказала что убивает не сам вирус, а температура. Но чем сбить? Просроченной лет сорок назад пачкой цитрамона?

— Пошли. Тебе надо прилечь. — я поднялся, и ухватив за локоть товарища, поднял и его. Олег не сопротивлялся, и как мне показалось, был уже наполовину в отключке. Благо он не тяжелый, а я не маленький. Закинул его на спину, и потащил в «штаб».

Пока шёл, думал. По идее, надо в станицу возвращаться, там хоть что-то сделают. Но сейчас лететь никак нельзя, усну в воздухе, и всё, финита.

Ждать когда просплюсь и тогда лететь? Но не факт что он дождётся, и что я сам не заболею.

Куда не кинь, всюду клин. Остаётся одно, сбить температуру и надеяться что он продержится пока я не проснусь.

Дотащив Олега до дивана, я уложил его, дал воды, и смочив тряпку, положил ему на лоб.

Он что-то пытался сказать, но говорил непонятно, бессвязно, и единственное что я смог разобрать, имя его жены. Он вроде как звал её, или наоборот, прогонял. В общем, бредил.

Пока метался вокруг него, намоченная тряпка высохла, и я вновь намочил её. Потом, вспомнив про найденные ртутные градусники, достал один, и стряхнув, сунул ему подмышку.

Держал недолго, но намерил на почти сорок градусов. Обычно при такой температуре вызывают скорую и шлепают уколы, но не в нашем случае. Единственное что мне оставалось — менять компресс.

Раза после пятого, он попросил пить, и во взгляде его что-то прояснилось.

— Ты меня слышишь? Напоив, спросил я его.

Он кивнул, и ответил, но неразборчиво.

— Сам сможешь тряпку мочить? .

Он опять кивнул. И опять что-то сказал. Я снова сунул градусник ему подмышку.

Тридцать девять и три. Температура немного спала, но до приемлемых значений было ещё далеко. Мне бы часок продержаться, не уснуть, глядишь совсем упадёт.

Снова смочив компресс, я вытащил из сумки ещё одну полторашку, потом подумал, и достал вторую. На тот случай если усну, чтобы Олегу не приходилось вставать.

Чем ещё сбивают температуру? Наверняка есть какие-то способы, но мне они не были известны.

А если...

Но додумать, что будет если, я не успел, и вырубившись, тут же очнулся. Понятно что прошло много часов, но мне опять показалось что это были секунды.

Тело затекло, руку, на которой лежал, почти не чувствовал, попробовал сесть — чуть не упал. Но в итоге всё же собрался в кучу и подполз к Олегу.

Живой, слава богу. Дышит тяжело, глаза закрыты, тряпка сползла на пол, воды в бутылках нет.

Первое что сделал, вернул на место компресс. Олег даже не дёрнулся. Судя по цвету лица — а оно покрылось красными пятнами, температура так и держалась.

Сунул градусник, подержал буквально минуту — сорок и пять. Единственное что пришло в голову, полить его водой.

Вылив почти треть канистры, отхлебнул сам, и отставил её в сторону, прикидывая чем бы привязать Олега к креслу аэроплана. Вернуться домой — единственный способ продлить ему жизнь. Организм у него крепкий, есть все шансы выкарабкаться. Надо только верёвку найти, и по-быстрому валить отсюда.

Тем более и сам я как-то неважно себя чувствую. Может после сна такое ощущение, — всё же на полу провалялся, но мне казалось что меня знобить начинает. Не сильно, как бывает когда продрогнешь на улице, и потом уже дома в тепле потряхивает. Так что оснований, чтобы всё бросить и бежать, было более чем достаточно. С веревкой разобраться только, с собой у нас ничего нет, поэтому придётся что-то придумывать. Можно покрывало порезать и связать, а можно проводами воспользоваться. Ими, наверное, сподручнее будет, да и надёжнее.

Откладывать я не стал, и сразу приступил к делу. «Штаб» трогать не хотелось, поэтому выдрал хороший кусок в кабинете напротив. Обычный провод; два на два с половиной, медный, изоляция достаточно мягкая, для моих целей в самый раз. Скрутил по-ковбойски, и проверив Олега, побежал на крышу.